Проблема идеального. Субъективная реальность - [19]

Следует остановиться также на позиции С. Л. Рубинштейна, который рассматривал категорию идеального в ее отношении к понятию психического. Весьма часто цитируется следующее его высказывание: «Идеальность по преимуществу характеризует идею, образ, по мере того как они, объективируясь в слове, включаясь в систему общественно выработанного знания, являющегося для индивида некоей данной ему «объективной реальностью», приобретают таким образом относительную самостоятельность, как бы вычленяясь из психической деятельности индивида» [178, с. 41].

Однако это высказывание, близкое к точке зрения Э. В. Ильенкова, еще не дает полного представления о позиции С. Л. Рубинштейна. По-видимому, не случайно в приведенном высказывании С. Л. Рубинштейн употреблял выражение «по преимуществу». Оно устраняет жесткость формулировки и оставляет возможность приложения категории идеального к психической деятельности в ее процессуальном аспекте. У

С. Л. Рубинштейна результат и процесс диалектически взаимосвязаны. Об этом свидетельствует его понимание соотношения психического и логического (весьма важный пункт проблемы идеального!). Согласно С. Л. Рубинштейну, мышление как психический процесс так или иначе несет в себе логические структуры, которые обладают по отношению к индивиду «относительной самостоятельностью», статусом норм культуры, общественного сознания (см. [178, с. 48—49, 51—52 идр.]).

Об этом свидетельствует и решительная критика С. Л. Рубинштейном платонистской абсолютизации мышления, обусловленной отрывом результата мышления от познавательной деятельности субъекта (см. [178, с. 47]), а также радикального антипсихологизма, когда он подчеркивает «субъективность психического», что означает «принадлежность всего психического индивиду, человеку как субъекту» [178, с 61]. Согласно С. Л. Рубинштейну, идеальное характеризует один из аспектов психического: «В гносеологическом отношении к объективной реальности психические явления выступают как ее образ. Именно с этим отношением образа к предмету, идеи к вещи связана характеристика психических явлений как идеальных; именно в гносеологическом плане психическое выступает как идеальное. Это, разумеется, не значит, что психические явления перестают быть идеальными, когда они рассматриваются в другой связи, например, как функция мозга» (курсив наш. —Д. Д.) [178, с. 41, 36].

Как видно, С. Л. Рубинштейн не отрицает связи идеального с деятельностью мозга, не сводит идеальное к сугубо гносеологическому отношению и вместе с тем фиксирует «представленность» логических норм в индивидуальном сознании, в психической деятельности реальных индивидов. И хотя взгляд С. Л. Рубинштейна на проблему идеального выражен не всегда четко и последовательно, его позиция существенно отличается от во многом совпадающих мнений Э. В. Ильенкова, А. Н. Леонтьева и В. В. Давыдова.

Э. В. Ильенков отрицательно относился к любым попыткам интерпретации категории идеального посредством общенаучных понятий (например, посредством понятия информации), отвергал любое стремление теоретически связать идеальное с отражательной деятельностью мозга. Все это объявлялось «натурализмом», «псевдоматериализмом» и т.п. По его мнению, «такая (в данном случае физиологическая) диверсия в область науки не может принести никаких плодов...» (курсив наш. —Д. Д.) [91, с. 129]. Это сказано в наш адрес по поводу информационного подхода к проблеме «сознание и мозг». Поскольку такого рода взгляды уже подвергались нами подробному критическому разбору, здесь нет нужды продолжать полемику по этим вопросам (см. [72, § 3, § 12; 75, с. 6—9, 136—143, 147]).

Остановимся лишь на одном моменте. Действительно, если «идеальность есть характеристика вещей» (см. [92, с. 157]), а не сознания, то тогда бессмысленно связывать «идеальность» с функционированием мозга — таков лейтмотив рассуждений Э. В. Ильенкова. Однако и здесь он проявляет непоследовательность. Многократно с присущей ему страстностью повторяя и варьируя мысль о том, что идеальное есть «особый, абсолютно независимый от устройства «мозга» и его специфических «состояний» объект...» (курсив наш. —Д. Д.) [91, с. 136], он вместе с тем утверждает следующее: «Другое дело — мозг, отшлифованный и пересозданный трудом. Онто только и становится органом, более того, полномочным представителем «идеальности», идеального плана жизнедеятельности, свойственного только Человеку. В этом и заключается действительно научный материализм, умеющий справиться с проблемой «идеального»» [92, с. 157]. Как будто есть какой-то иной человеческий мозг, не «отшлифованный» и не «пересозданный трудом»! Становится непонятным, в чем же разница между «псевдоматериализмом» с его «диверсией» в науке и «действительно научным материализмом». Подобные контроверзы возникают у Э. В. Ильенкова и по многим другим вопросам. Например, с его точки зрения чувственно-эмоциональное не обладает достоинством идеального, следовательно, это относится и к художественному образу; но тогда последний должен быть назван материальным. Однако художественный образ, несмотря на это, полагается им как идеальный.