Про жизнь и про любовь - [55]

Тем более, ему нужно знать сейчас. Неизвестно, как далеко продвинется усердие иль Риша.

— Вот как, - ошеломленно сказал Эльгеро, выслушав, - а ведь эта Дана у нас гостила в прошлом году. Такая милая девочка. На скрипке прекрасно играет. И вторую я помню. Но как я понял, сейчас Ашен больше общается со своим другом с четвертого… Знаешь, крышу уже начинает сносить в этом возрасте. Любовь.

— Я в курсе, - сказал директор, - ты лучше скажи, что мне делать с этими двумя? И еще инквизитор тут из Верса, весь горит служебным рвением.

— Для Верса они как-то маловаты. Я не думаю, Керш, что у них там что-то серьезное.

— Да я уверен, что ничего серьезного нет. Мозги набекрень. После первого боя все пройдет. Но до этого им еще дожить надо.

— Говорил с начальством из Верса?

— Завтра буду говорить.

— Тогда вот что, - сказал Эльгеро, - как поговоришь, сообщи мне… только меня завтра не будет… я буду очень поздно. Вечером в одиннадцать позвони мне домой, хорошо? Кейте я все расскажу. Если не договоришься, то я сам нажму на рычаги, у меня есть люди в Версе. С девчонками только тебе самому надо разобраться как следует.

— Да уж не переживай. Не первый год в квенсене. Я знаешь, чего боюсь? Что иль Риш мне этого не позволит. Понимаешь, это его дело. Не начальства. А он вознамерился любой ценой раскрыть заговор. Если он упрется… - Керш замолчал.

Вот как ни крути, как ни принимай меры - а спасти девчонку не получится. Все зависит от одной-единственной сволочи. От воли всего-навсего одного человека. Этого он и боялся. Это понимал и Эльгеро. Он тоже ничего не отвечал. А потом сказал.

— Тогда знаешь что? Тебе надо сделать что-то такое, чтобы тот заткнулся. Понимаешь, совсем? Что-то неожиданное. Чтобы у него не было повода тебя обвинять в недооценке ситуации, в мягкотелости… понимаешь?

— Понимаю, - не сразу ответил директор квенсена.

— Не завидую я тебе, Туча, - сказал Эльгеро, - вроде и у нас на Триме не сахар, но тебе - не завидую.

Ивик сидела на каменном полу, обхватив колени. Ей было очень холодно, но к этому можно привыкнуть. В камере всегда мерзнешь, это нормально. Правда, обычно сюда не отправляют так надолго. Сколько она уже сидит- часов восемь, десять? И обед не приносили, наказанным только ужин полагается… может, и завтрак все-таки дадут, если она должна сидеть здесь так долго?

В Версе, наверное, будет еще хуже. Не надо ныть и жалеть себя. Иначе не выдержишь.

С этим было все ясно. Они знали, на что шли. Попалась только она - значит, Дану надо не выдать. Конечно, получилось все глупо. Хотели пробуждать сознание, напомнить об истине… а надпись стерли так быстро, что никто и прочитать ее не успел. Глупость. Никакой пользы, и умрет она без всякой пользы. Умрет? Ивик не знала, что будет дальше, но предполагала худшее. От них можно ждать всего.

Ну что ж, бывает. Бывает, что гэйн гибнет в первом бою, не успев принести никакой пользы, не уничтожив ни одного врага. Он все равно погиб за Родину, и его имя останется на плите в Зале Памяти… тьфу ты, о чем она? Они же убийцы и рабы… Ну все равно. Сами-то они думают, что правы и защищают п равое дело. Но она не хуже. Лучше. Она не сломается. Пусть убивают.

С этим было все ясно. Надо молчать, надо терпеть все, что бы с ней ни сделали. Родители? Это, конечно, жутко. Их очень не хотелось впутывать во все это. Их не посадят, думала Ивик, это ерунда. Родственников же не трогают. Отца Даны расстреляли, но ей самой даже разрешили учиться в квенсене. Ну а то, что им потреплют нервы - что поделаешь… Даже если бы их посадили, все равно. Истина важнее. Чем так жить, лучше умереть сразу. Они живут там в Шим-Варте, и думают, что все так хорошо… а это не так. Они просто не знают и не представляют многих вещей.

Все это было понятно. Гораздо хуже были мысли, упорно лезущие в голову. Ивик предпочла бы вообще не думать.

Директор сказал, что все гэйны давно могли бы уйти в Дарайю. И это правда. Странно, что они с Даной об этом не подумали. В Дарайю можно уйти, и это даже для них несложно. Правда - кто же тогда откроет глаза живущим в Дейтросе? Кто прекратит эту вечную войну?

Гэйну несложно уйти в Дарайю. Даже и представителям других каст это несложно. Только они ведь не уходят. Они терпят этот же холод, голод и лишения, они живут в этих условиях. Многие гэйны в Дарайе были и представляют тамошнюю жизнь. Почему они не уходят? Фанатики…

Они все фанатики, ожесточенно думала Ивик. Она ненавидела свою жизнь. Что хорошего она видела, когда? Да, внешне все было неплохо. Благополучные родители, поездки на море. Хорошая учеба в тоорсене, лаборатория, друзья. Но кто любил ее по-настоящему? Кто? Даже тогда. А уж сейчас - весь этот сен, во главе со Скеро, что же они, не видят, как Скеро над ней издевается второй год просто так, ни за что - и все они с ней заодно. Потому что никто не остановит Скеро. Никто не поставит ее на место. С их точки зрения, Скеро права. И Ашен… Ашен как-то заступалась за Ивик, но сейчас они уже фактически не подруги. Меро кажется хорошей. Марта… Но почему если все вокруг хорошие, почему ей-то так плохо? Не может этого быть. Сволочи они все, вот что. И рабы. Только Дана - единственная, кто ее любит, кто не предал, не бросил. И она тоже не предаст Дану.