Призвание - [3]

Публика не могла удержаться от смеха, и председатель был вынужден прибегнуть к колокольчику.

— Ну а я уж стреляный, — невольно улыбнулся и Стойбеда. — Если такие типы на восток дорогу показывают, значит, иди на запад, не ошибешься. Если говорят: все налицо, значит, ищи новых. Тут лодка бортом задела другую камышинку. Так мы и третьего изловили. — Федор кивнул в сторону немца. — Этот еле дышал: воды нахлебался. Вот они самые! — Стойбеда показал на скамью подсудимых. — Все трое тут!

— А глубоко было в том месте? — осведомился прокурор.

— Метра два, не меньше.

— Вы же говорите, что один из обвиняемых не умел плавать: на чем же он тогда в камышах держался? — спросил председатель суда.

— Они все на дне стояли, а дышали через камышинки. Камышинки одни наружу торчали, их и днем-то не сразу различишь, а дышать через них вполне возможно.

Столь же обстоятельно Стойбеда объяснил суду, как вместе с двумя другими пограничниками он задержал второго японца и грузного мужчину, как те отчаянно отстреливались и даже бросали гранаты, только неудачно, и как после поисков удалось найти в кустах пару пистолетов «Маузер № 2», пленочный фотоаппарат «Контакс» с четырьмя кассетами, компас, топографическую карту и блокнот, в котором были набросаны кроки местности, уточняющие карту, а также бумажник с двумя тысячами рублей и прочие вещественные доказательства — те, что лежат сейчас на столе.

— А до этого случая, гражданин свидетель, вам приходилось встречать кого-нибудь из подсудимых? — задал председатель новый вопрос. — Подсудимые утверждают, что они никогда не нарушали советскую государственную границу.

— Приходилось, — сказал Стойбеда.

— Кого же именно?

Стойбеда повернулся к скамье подсудимых и показал на сидящего с левой стороны японца:

— Вот с этим господином мы третий раз встречаемся. Первый раз мы с ним встречались за Тигровой падью, у старой мельницы, двадцать третьего сентября прошлого года. Осечка у меня тогда получилась.

— Вы стреляли в подсудимого?

— Он ушел тогда от нас.

— Следовательно, слово «осечка» вы употребляете в том смысле, что двадцать третьего сентября тысяча девятьсот тридцать пятого года подсудимому удалось скрыться от пограничников?

— В этом смысле, — подтвердил Федор, нахмурившись. Он считал прошлогоднюю историю самой неприятной в своей жизни...

Произошло это дело так.

23 сентября 1935 года утром во двор заставы на галопе влетел пограничник Сергей Терентьев. Осадив коня, он соскочил наземь и стремительно вбежал в канцелярию.

Терентьев доложил начальнику, что в Тигровой пади обнаружен след нарушителя границы. След привел к длинному озеру и пропал. Видимо, нарушитель переплыл на ту сторону. Без собаки его не обнаружить.

Не прошло трех минут, как с заставы в сторону Длинного озера ускакали три всадника: Усанов, Терентьев и Стойбеда. Рядом с лошадью Федора бежал Джек.

Всадники спешились у восточного берега озера, где их поджидал старшина заставы Дятлов. За озером начинались такие густые заросли, что нечего было и думать проехать дальше верхом. Оставили лошадей на попечение Терентьева и углубились в кустарник.

На берегу, напротив того места, где пропал след, как и ожидал Усанов, признаков человека обнаружить не удалось. Густой кустарник навис над самой водой. Лодки не оказалось и в устье маленькой речушки: видимо, нарушитель утопил ее. Но зато Джек взял след и побежал вверх по течению. Потом след исчез: нарушитель вошел в воду. Джек остановился было, но пограничники привыкли к вражеским уловкам и пошли вперед. Они не ошиблись в расчете: метров через шестьдесят Джек снова напал на след.

— Далеко ушел, пока мы возились, вот что! — нащупав примятую траву, с досадой проговорил Усанов: примятая трава уже приподнималась.

Прибрежный кустарник уступил место высоким багряно-желтым ильмам, перистолистому пробковому дереву, дубу и липе.

Местность все чаще прорезали пади, все круче подымались сопки.

Километрах в восьми от ручья Джек потерял след и остановился.

Впереди высилась крутая сопка. По одну сторону от нее тянулось болото, по другую зеленели густые заросли.

— Нарушитель спешил, значит, пошел напрямик, — сказал Усанов.

«Все знает!» — изумился Федор, пожалев, что ему это и в голову не пришло.

Не останавливаясь, они вскарабкались на вершину сопки, и здесь Джек снова напал на след.

— Недавно прошел: трава подняться не успела, — на бегу сказал лейтенант.

У Федора ноги подгибались от усталости.

Позади слышалось тяжелое дыхание Усанова и Дятлова. Вскоре они начали отставать. Первым отстал Дятлов, потом Усанов. Федор сбавил было шаг, но лейтенант махнул ему рукой: «Беги, мы тебя догоним».

И Стойбеда побежал.

Часам к двум дня он с трудом уже карабкался на крутые сопки, медленно перебирался через заросшие кустарником пади, часто останавливался, чтобы отдышаться.

След пересек длинную поляну и привел к запруде у старой заброшенной мельницы.

Джек бросился прямо к двери. Федор толкнул ее ногой. Взведя курок нагана и сдерживая Джека за поводок, вошел внутрь мельницы и, быстро оглядевшись, заметил в полу, рядом с обломками жернова, люк в подполье; однако Джек, не обращая внимания на люк, подпрыгивал к потолку. Шерсть на спине пса ощетинилась. В потолке чернел лаз на чердак.