Призраки старого города - [22]

– Ты поедешь с ним ночью, на кладбище, к готам?! – недоверчиво уточнил Виталий.

Аня не ответила и поспешила за Гераклом, который уже начал спускаться по лестнице.

***

Из дневника Нади

План удался, хотя мы не успели осуществить все задуманное. Сначала мы издавали скрежет, царапая металлическую крышу осколками камней. Потом Борис громко завопил. Но самое интересное началось, когда Андрей начал выть. У него оказался настоящий талант. Андрей выл так убедительно, что даже собаки поверили ему и стали подвывать. Мы тоже помогали Андрею, но у собак получалось лучше. Игрушечная луна, временно размещенная перед окном шестой комнаты, также справилась со своей функцией. Она выглядела как настоящая, изображая полнолуние. Дверь в пятую комнату я заперла изнутри, проникнув через балкон сразу после ухода Виталия и Ани. Сева проделал то же самое с шестой комнатой. Андрей и Борис в это время устанавливали на крыше шесты и прикрепляли к ним белые простыни, обнаруженные на чердаке.

Но байкер по имени Геракл сорвал представление. Нам пришлось срочно убрать и спрятать весь реквизит, а самим притвориться спящими. Поэтому финал получился совсем неэффектным, точнее, финала, вообще, не было. Геракл увез Аню, а пугать одного Виталия не имело смысла.

Утром мы, как и положено, направились в больницу. Виталий догнал нас по дороге.

– Надюха, ты Аньку не видела? – хмуро спросил он.

– Нет. Когда я пришла с дежурства, ее не было в комнате.

– Поссорились? – поинтересовался Борис, сочувственно глядя на Виталия.

– Она уехала ночью с байкерами, – неохотно пояснил Виталий.

– Аня изменила тебе с одним из этих уродов? – насмешливо уточнил Андрей.

Виталий помрачнел и больше не возвращался к этому разговору. Так мы и шли, молча, до самой больницы, а потом разбрелись по своим рабочим местам.

Я поднялась на лифте на четвертый этаж, и в коридоре встретила Эвелину Федоровну, заведующую терапевтическим отделением. Она сообщила, что Данилов опять устроил скандал, и попросила меня побеседовать с ним.

Петр Исаакович Данилов был самым вредным пациентом. Он жаловался на сильные боли в области сердца и считал себя тяжело больным, хотя все результаты обследований и анализов у него были нормальные. Данилов провоцировал на конфликт всех врачей, включая заведующую, а Эвелина Федоровна не смела урезонить его, потому что боялась за свое место. Ей уже исполнилось семьдесят лет, и она опасалась, что главный врач может отправить ее на заслуженный отдых, если возникнут какие-то проблемы. Эвелина Федоровна не хотела, чтобы Данилов пожаловался на нее главному врачу. А именно это он и грозился сделать, хотя заведующая старалась угодить скандалисту всеми возможными способами и даже выделила Данилину отдельную палату.

Когда я вошла, Петр Исаакович гордо восседал в кожаном кресле, отобранном у заведующей, и смотрел телевизор – именно смотрел, так как звук был выключен.

При виде меня Данилин поднялся и первым произнес приветствие. Ко мне он почему-то относился иначе, чем к другим медработникам.

– Вы даже представить не можете, как мне приятно общаться с Вами! – расплылся в улыбке Петр Исаакович. – Я устал от этих тупых, вульгарных хамов, незаслуженно называющих себя докторами!

– И чем же они обидели Вас сегодня? – вежливо поинтересовалась я.

– Мне необходимо снимать электрокардиограмму не дважды в день, а гораздо чаще!

– Вам нужен мониторинг по Холтеру? – уточнила я.

Данилов не понял, но не рискнул спросить, опасаясь показаться глупым. Не желая ставить его в неловкое положение, я популярно объяснила суть метода.

– Пациент в течение суток постоянно носит миниатюрный прибор, регистрирующий работу сердца. При этом надо вести дневник, отмечая основные события и симптомы с точностью до минут. Данные, полученные прибором, обрабатываются компьютерным дешифратором. На кардиограммах указано время. Сопоставив их с записями в дневнике, можно определить, как реагирует сердце на разные события, эмоции и нагрузку.

– Какая Вы умница! – восхитился Петр Исаакович. – Почему раньше никто мне это не предлагал?!

Разговор был прерван появлением посетителя, которого я совсем не ожидала встретить здесь. Он тоже удивился. Но больше всех был шокирован Данилов. Изумление на его лице быстро сменилось испугом. Надменность мгновенно улетучилась. Петр Исаакович словно постарел на несколько лет. Он имел такой жалкий вид, что я не поверила глазам.

– Александр Николаевич! Рад Вас видеть! – произнес Данилов, натянуто улыбаясь.

– Кто она Вам и что здесь делает? – спросил Александр, кивнув на меня.

– Надежда Алексеевна – наш новый врач-терапевт, – объяснил Данилов.

– Врач?! – переспросил Александр.

Что он испытывал в тот момент, догадаться нетрудно.

– Три – ноль! – тихо сказала я ему и выскользнула из палаты.

Спрятавшись в ординаторской от Александра, я заверила Эвелину Федоровну в том, что конфликт улажен, и объяснила ей, что нужно сделать.

Получив желаемое, Данилов успокоился. А меня, в качестве благодарности, отпустили пораньше и даже пообещали отгулы в любое удобное для меня время.

Воспользовавшись добротой заведующей, я без сожаления покинула терапию и поспешила в роддом, чтобы расспросить Валентину Корецкую об Александре.