Призраки - [4]

– Слушай, возьми мои деньги. У меня их пока достаточно. А тебе они нужней. Пусть дочь твоя выздоровеет окончательно.

– Ты что, Лобан? Это же огромные деньги.

– Бери, – сказал я и сунул деньги ему в руки, – какая разница, какого количества сумма, это всего лишь бумага, а у дочери твоей проблемы со слухом. Слух для человека намного важней.

Антон взял деньги, глаза его стали влажными.

– Спасибо, Толя! Ты настоящий друг! – и бросился меня обнимать.

– Ну-ну, ты что, плакать собрался? Ты разве не знаешь? Мужчины не плачут.

– Мужчины плачут. Плачут, как и все живые люди ^{3}, – ответил друг.

– Это твои слова? – удивился я. – Или процитировал кого-то?

– Читал в какой-то книжке, не вспомню сейчас.

– Понятно, – улыбнулся я, – передавай привет жене.

– Обязательно, дружище.

Он снова пожал мне руку и потонул в потоке прохожих, толкающихся, словно муравьи, около входа в метро.

Я же двинулся вниз по улице. Снежные хлопья радостно падали на землю. Я вспомнил маму и её слова: «Только с добрыми людьми происходят чудеса».

– Эх, мамочка, – сказал я тихо, – когда же чудо произойдёт и со мной? Или я недостаточно добр?

И словно ответом на мой вопрос, на другой стороне улицы, прямо напротив меня, я увидел такси, в которое садилась черноволосая женщина, а следом за ней молодая девушка. Её длинные белокурые с завитыми кончиками волосы лежали поверх красного пальто. Над пухлыми губами с левой стороны красовалась маленькая родинка. Она остановилась перед машиной, развела руки в стороны и посмотрела вверх. Потом снова опустила голову, и её синие глаза уставились на меня. После чего она села в машину и такси тронулось с места.

Я не знаю, что это было. Возможно, видение. Как могут быть так похожи разделённые временем два разных события? А может быть, она дочь той женщины, образ которой вот уже восемнадцать лет преследует меня? В любом случае, мне этого не узнать. Все это произошло так неожиданно, что я даже не запомнил номера машины и не додумался поехать вслед за незнакомкой.

Да и что бы я ей сказал?

Что же, судьба, ты так играешь со мной? Я ведь дал обещание, что не буду больше гоняться за призраком прошлого.

Порицательно покачав головой, я продолжить шагать в сторону своего дома.     

Глава 3

Проснувшись утром ближе к девяти, я, после утреннего туалета и завтрака, снова сел за рояль. Нет, не для того, чтобы сочинять новое произведение. Сегодня утром я ничего нового в голове не услышал. Я сел, чтобы ещё раз проиграть то, что закончил вчера. Бывает так, что музыкант мог недослышать некоторые ноты или дослышал, но неправильно записал. И только повторная игра помогает выявить ошибки.

А после обеда я обещал навестить подругу моей покойной тётки, которая живёт одна и у которой вечные проблемы с компьютером.

Проиграв раз десять вчерашнее произведение, я пришёл к выводу, что оно записано чисто и, по сути, закончено окончательно. Я подошёл к столу, где стоял на зарядке мой смартфон, нажал на дисплей. Время близилось к одиннадцати. Я вошёл в спальню и услышал, как на заднем дворе резвятся соседские дети. Подошёл к окну. Мне всегда интересно наблюдать за тем, как беззаботно играют дети во дворе. Их беспечная радость вселяет в меня уверенность, что таким и должен быть мир, когда нет войн, нет голода, нет стихийных бедствий и всегда звучит радостный детский смех. Решив выйти во двор, я накинул тёплый свитер, натянул сапоги и надел пальто.

Дети радостно лепили снеговика, неподалёку от них стояли их мамы.

– Здравствуйте, Анатолий, – поздоровалась одна из них.

Тут же и остальные женщины подхватили её пример.

– Всем доброе утро! – улыбнулся я. Потом обратился к той, что поздоровалась со мной первой: – Как дела у вашего мужа?

– Спасибо! Хорошо. Благодаря вам.

– Ну что вы. Я же только контакты адвоката дал. Все остальное сделал сам адвокат.

– И все же. Именно вы помогли нам с его поисками.

– Ну, – сказал я смущённо, – главное, что теперь все хорошо.

– Здравствуйте, дядя Толик, – хором поздоровались со мной детишки.

– Здравствуйте, мои хорошие, – отозвался я.

– Хотите с нами слепить снеговика?

– Я бы с удовольствием, но не сегодня. Мне скоро уходить.

Дети кивнули и продолжили колдовать над снеговиком.

– Любите детей? – услышал я приятный женский голос и обернулся.

Брюнетка, волосы под причёску каре. С неестественно золотистым оттенком глаза, в которых отсутствовал блеск. Белое лицо, щеки покрыты лёгким румянцем, полные губы слегка с приподнятыми уголками вверх. На девушке не было макияжа, поэтому слой тонального крема над губами с левой стороны смотрелся как минимум странно. В целом, она была красивой. И кого-то смутно мне напомнила, только в тот момент я ещё не понимал, кого.

– Разве их можно не любить? – ответил я, улыбаясь.

– Всякое бывает, – улыбнулась она в ответ.

– Я считаю, что дети, это главная и чуть ли не единственная причина, почему миру быть.

– Согласна, но все-таки не единственная причина. Есть ещё любовь.

– Конечно, любовь важна, – кивнул я.

– У вас есть дети?

– Нет, я не женат. А у вас?

– Тоже нет.

– И при этом мы любим детей. Вы же, я так понял, тоже их любите?

– Очень!

Пока мы говорили, начал падать снег.