Призраки прошлого - [16]

– А Фрэнк где?

– Нет больше Фрэнка, – вздохнул и внезапно посерьезнел Сэм.

– Погиб?

– Хуже… Женился.

На их жизнерадостный смех отреагировали, наконец, и остальные. Лейтенант (о нет, уже капитан) Трумэн и до того еле сдерживался, а теперь откровенно, в голос, хохотал. Американцев вообще иной раз легко рассмешить. Лешко улыбался, Бестужев старательно пытался сохранить невозмутимое выражение лица профессионального сноба, но уголки губ его предательски дрожали. Кобрин… Ну, примерно то же самое, только получалось чуть хуже. И единственный, кто скорчил недовольную рожу, был руководитель американской группы – он, похоже, был попросту взбешен. И его реакция о многом говорила.

Как и многие мальчишки, в далеком сопливом детстве Лисицын с восторгом смотрел успевшие стать классикой фильмы о звездных войнах. И хорошо запомнил одного персонажа. Как там его? Джа-джа, что ли? Неважно. Главное, это был хороший пример того, как из обычного придурка можно вырасти до политика галактического масштаба. Ну а человек перед ним выглядел наглядным примером абсолютно противоположного.

Смит (настоящая это фамилия или псевдоним, интересно) привык держаться, как большой начальник, и не скрывал этого. Манера одеваться вкупе с ценой, которую наверняка пришлось выложить за шмотки (проработав несколько лет в полиции, Сергей научился хорошо разбираться в таких вещах), а также явная привычка к тому, что все это великолепие, за которое простому человеку вкалывать придется ой как долго, не более чем повседневная одежда, говорили о том, что этот человек – чиновник достаточно высокого ранга. Только вот должность руководителя экспедиции – это не совсем то, что может служить повышением для кабинетного работника. А то, что перед ним отнюдь не Индиана Джонс, Лисицын понял моментально. Этот человек держит себя в форме, что нормально для зажиточного американца, но и только. Фигура, сделанная под руководством фитнес-тренера, равно как и пластика движений, заработанная на утренних пробежках, не имеют ничего общего с тем, что приобретаешь, бродя по джунглям. Да и с людьми тот, кто хоть часть жизни провел в поле, держится совсем иначе.

Хотя… всякое бывает. Вроде человек как человек, а садится в кресло, получает укус от бешеного начальника, от другого пару инъекций кожаным шприцом – и готово дело, перед тобой стандартный чиновник. Лисицын, было дело, насмотрелся на таких. Может, и здесь тот же случай?

Позже, вечером, докладывая свои наблюдения кураторам, он получил ответ, что их выводы схожи с его собственными. И тот факт, что ни по официальным, ни по оперативным каналам получить информацию об этом человеке не удалось, косвенно подтверждал выводы. Но это потом, сейчас же шли совсем другие разговоры. И атмосфера моментально стала неформальной – военные скучковались в одном углу, дипломаты – в другом. Так сказать, по интересам.

Откровенно говоря, Лисицын не слишком скучал по случайным знакомцам – в африканских и прочих вояжах таких набралось ой как немало. Весело жили, быстро, а черный континент что тогда, что сейчас кипел, будто чайник на плите. Однако же все равно приятно. Тем более, за время, которое американцы вынужденно просидели на русской военной базе, они успели если не сдружиться, то хорошо пообщаться в неформальной обстановке. А потому он с интересом выслушал новости – как-никак, шесть лет не виделись.

Для лейтенанта Алекса Трумэна тот эпизод стал если не крахом карьеры, то ее тормозом. Откровенно говоря, не происходи он из весьма влиятельной семьи (как-никак, один из его прямых предков успел побывать даже президентом США), то могли и в отставку за сотрудничество с русскими выпереть. Все же, хотя формально две сверхдержавы и не были врагами, но отношения между ними были традиционно натянутыми.

Как нормальный военный, нормальный американец и вообще нормальный человек, Трумэн желал реабилитироваться, а командование этим бессовестно пользовалось, так что работать пришлось за троих. И на нескольких заданиях из тех, что обычно пытаются десятой дорогой обойти, тоже. В последний раз едва не сдох. Правда, не от вражеской пули, а потому, что в этой долбаной Африке микрофлора кишечника очень быстро превращается в мегафауну. Едва оклемался…

Услышав об этом, Лисицын только хмыкнул:

– Лучшее лекарство от всех болезней вода. Чайная ложка воды на стакан спирта. Рецепт дарю.

Американец лишь рассмеялся, что об этом рецепте он знает и регулярно его использует. Более того, может статься, благодаря ему он и выжил тогда. И не только тогда, на этом месте он прикрыл глаза, что-то вспоминая, и продолжил свой рассказ.

Такая адова жизнь тянулась долго и выглядела беспросветной. Но, наконец, все начало со скрипом возвращаться на свои рельсы, и апофеозом, а также знаком доверия стало назначение в совместную операцию. Сэм цинично заявил, правда, что тут куда большую роль играет их предыдущий опыт работы в тех местах и взаимодействия с русскими, а также неумение капитана отказываться от опасных заданий. Однако дело выглядело перспективным, и Трумэн надеялся по его окончании стать наконец-то майором. Вполне понятное желание, если вдуматься.