Призраки Лондона - [37]

Горяева нехорошо выругалась

— Да ты чего? Расслабься, подруга.

— Пошли. И говорить буду только я, ты сиди, молча в тряпочку. А то уже… расслабилась, как я смотрю…

— Как скажешь…

* * *

— Кого вы представляете?

Англичанин, медля с ответом — потянулся как большой кот. Горяева была вынуждена признать… хорош, немудрено, что Катька в него втюрилась по уши. Впрочем… все они хороши. Любой мужик что оттуда, что из Турции — нашему сто очков вперед даст. Эти… в нормальной стране родились, в нормальных ВУЗах учились, за собой следят, в спортзал ходят, пузо не отращивают как наши. Разговаривают нормально, не квасят. А наши… подкаблуки, но все как один — с претензиями. Прынцы. На старой десятке. Живут в хрущобе, а гонору как во дворце. Прикоснется такой, аж противно… воняют еще все…

А когда в начальство такой выберется — еще противнее… но приходится терпеть.

Не то что турки, те хоть и бедные, денег у них мало — но сразу видно — мужик. Не то, что наши… брюхо вываливается.

И еще. Те — из Великобритании, США, Германии — никогда не ноют, умеют принимать решения, если у них проблемы — решают их, а не начинают бухать.

Ладно, хрен с этим…

— Я представляю фонд «Будущее для детей».

— Где зарегистрирован? Кто донаторы?

Англичанин встрепенулся, в его глазах появился интерес. Тот, кто знает слово «донаторы» в России — уже заслуживает внимание.

— Фонд зарегистрирован в Лондоне. Как некоммерческий благотворительный фонд. Что касается донаторов… думаю, вы знаете, как обстоят дела. Многие сейчас жертвуют на благотворительность… и даже оставляют наследство… это очень выгодно с налоговой точки зрения. Мы эти деньги осваиваем.

— И что?

— Видите ли, мы помогаем детям. Направления — Восточная Европа, Россия.

— Как именно помогаете?

— По-разному. Вывозим на лечение… помогаем найти семью. Некоторых устраиваем в британские учебные заведения по квотам… вы знаете, что квота на благотворительные места есть даже в Оксфорде? А ведь диплом Оксфорда это путевка в жизнь. Настоящая.

Горяева посмотрела на англичанина так, что он утух.

— Вам кто нужен? Девочки? Мальчики? Какого возраста?

— Ну…

— Будете мямлить, встану и уйду.

Англичанин никак не мог осознать реальности новой России — его так еще нигде не встречали.

— Скажем… и те и другие

— Возраст?

— От десяти…

— Здоровые, больные?

— Здоровые конечно. Ваш процент — пятнадцать.

— Меня процент не устраивает.

— Скажите, какой устроит вас?

— Никакой. Откуда я знаю, сколько вы с родителей снимаете?

— Эти данные есть в интернете.

— Мало ли что вы выложите. В общем — двадцать. За одного. Наликом. Это стандартная ставка. Могут быть доплаты.

— За что?

— Ну, если красивая — то больше. До сорока, пятидесяти…

— Нас это… мало интересует. Красивых можете оставить себе.

— А что вас интересует?

— Просто дети. Девочки… мальчики. Главное — чтобы здоровые. Полное медицинское обследование — обязательное условие.

— За ваш счет.

— Ну, разумеется.

— И еще. Если потребуется рисовать документы — я скажу, какие и сумму.

— Я так полагал, что расходы с вашей стороны вы берете на себя.

— Еще чего? Двадцать мой гонорар

— Лиз… — женский голос

— Заткнись… двадцать.

— Это… достаточно много.

…

— Очень много.

— Не гони. Вам здоровые дети нужны, без разницы красивые или нет — думаешь, не догадалась?

…

— Нормально. Снимешь больше с клиники. И деньги вперед.

— Но так не делается! — взмолился англичанин

— Делается. У нас — только так и делается. Утром деньги, а за стульями можешь вообще не приходить.

* * *

— Выходят.

В стоявшей недалеко от ресторана Газели — двое встрепенулись. Один уставился на экран, второй — поднял фотоаппарат с массивным объективом.

— Видимость … г…о.

— Ничего… прорвемся. Так Медуза выходит первая. Одна. С ней никого. Идет к своей тачке. Дальше выходит Птица, с ней неизвестный. Присваиваем ему псевдо Голубь.

Старший группы оторвался от монитора

— Почему Голубь?

— А хрен его знает. Ухоженный… на пидора похож.

— На лбу не написано. Ладно, Голубь.

— Голубь… идет к машине… Лексус, темный, номера пока не вижу. Третий — звук записал?

— Как в аптеке.

— Все, сворачивайся и давай к нам. Второй, второй. Снимайся, и давай за Лексусом.

— Пусть его московские ульянят[16].

— Поговори еще! Доложишь, как сможешь.

— Есть.

* * *

Пленку послушали уже на следующий день. Но не в кабинете, а на даче, что было должностным проступком. Еще более серьезным проступком было самовольное использование оперативно-технических средств контрразведки на контроль объекта, на которого ни задания не было, ни вообще ничего. Чего уж говорить про санкцию прокурора. Даже начальство в известность не поставили.

Просто полковника Лосева уважали и на просьбу его — откликнулись.

— Да… — высокий, рыжий мужик лет сорока, старший группы топтунов, слишком приметный, и потому работающий на координации снял наушники и отложил их в сторону. Чем дальше в лес, тем больше ну его на…

— Ты понял, о чем он говорит?

— Да понял, чего не понять

— Проверка здоровья детей. Как думаешь, для чего это?

— Здоровые нужны, сказано же.

— На органы!

— Иди ты!

— А чего? Не соображаешь? Кролики это не только ценный мех, но и два килограмма диетического мяса.

…

— Там сколько детей операций ждут? Вот они доноров и подбирают. Им нужна база как можно шире, потому…