Призраки измены. Русские спецслужбы на Балтике в воспоминаниях подполковника В. В. Владимирова, 1910–1917 гг. - [49]

Примечание. При упоминании о лицах надлежит непременно, если это известно дающему разъяснения, указывать служебное и общественное положение, имя, отчество, фамилию и местожительство, а в отношении к крестьянам: губернию, уезд, волость и деревню, а также и где лицо находится в настоящее время.

Отдельного корпуса жандармов ротмистр Владимиров

РГВИА. Ф. 2031. Оп. 4. Д. 24. Л. 9–9об.

7. Список лиц, давших показания Владимирову

№№ по порядку

Звание, имя, отчество и фамилия

1. Генерал-майор по флоту К.А. Панферов

2. Священник, благочинный о. И.И. Элендт

3. Подполковник корпуса пограничной стражи С.А. Ильяшевич

4. И. д. судебного следователя в Эзельском уезде М.А. Тихонравов

5. Ротмистр корпуса пограничной стражи В.Ф. Каминский

6. Коллежский советник, начальник почтово-телеграфной конторы П.П. Михайлов

7. Статский советник, уездный начальник В.Н. Васильев

8. Действительный статский советник, председатель съезда мировых судей Н.А. Можевитинов

9. Надворный советник, помощник уездного начальника В.Ю. Городецкий

10. Священник П.М. Четыркин

11. Священник В.И. Верлок

12. Священник А.В. Аллик

13. Штатный преподаватель мореходной школы И.И. Таутс

14. Председатель Аренсбургского эстонского общества К.И. Линнамяги

15. Коллежский советник, инспектор народных училищ А.А. Хребтов

16. Преподаватель Аренсбургской женской гимназии А.Я. Майде

17. Священник С.Г. Сениг

РГВИА. Ф. 2031. Оп. 4. Д. 24. Л. 10–10об.

8. Отчет В.В. Владимирова о прогерманских настроениях на островах Эзель и Моон

Отчет о поездке на острова Эзель и Моон для дополнительной проверки сведений по военному шпионажу на названных островах в пользу Германии.

При произведенной мною с 19 по 29 сего июня поездки в целях дополнительной проверки сведений о лицах, на коих падает подозрение в производстве сигнализации с островов в сторону неприятеля и выражаемых ими симпатиях к Германии выяснено нижеследующее. На поставленные мною вопросы, при сем прилагаемые, различными лицами мне даны были письменные показания, изложенные в протокольной форме. Полученные одновременно с сим агентурные сведения от осведомителей Городского, Рыбака и Случайного, в коих заключаются однородные с упоминаемыми в протоколах указания, прилагаются также к настоящему отчету.

Независимо сего к переписке приложены:

1) Заявление крестьянки Мины Мяги, проживающей в услужении в г. Аренсбурге у купца Веллига, о произношении баронами Александром Буксгевденом, Матиасом Штакельбергом, Бернгардом Нолькеном и фон Полем, владельцем имений Медель и Магнусгоф, в день празднования дня рождения баронессы фон Поль в ее доме в имении Медель, здравниц в честь императора Вильгельма II и кликах по отношению к государю императору с призывом «Долой его»[145].

2) Копия очерка о состоянии острова Эзеля во время войны 1914–1915 годов, составленного инспектором народных училищ Аренсбургского района А.А. Хребтовым.

3) Копия выдержки из рапорта ротмистра Рябцева, поданного им на имя командира 2-й пограничной Ревельской сотни от 20 апреля сего года за № 20.

По вопросу за № 1.

До объявления войны отношения между административными и военными властями с одной стороны и помещиками и крестьянами с другой стороны рисуются в следующем виде.

Отношения между помещиками и администрацией были несколько натянутыми благодаря тому, что помещики держали себя обособленно и относились свысока и покровительственно к представителям правительственной власти, так как они, благодаря своим связям, оказывали постоянное влияние на судьбу этих лиц. Неугодные и неудобные им лица, из числа служащих на островах, по их указаниям переводились в другие места. Ввиду сего хозяевами положения были не представители правительственной власти, и не они управляли страной, а таковыми правителями были помещики. Всюду слышалась лишь немецкая речь, и ко всему русскому они относились высокомерно-презрительно. С нужными им представителями администрации они были предупредительно вежливы при служебных сношениях, совершенно игнорируя их, однако, вне таковых и отделываясь при встречах лишь деланно-любезными поклонами. Имел место случай, когда один из крупных помещиков позволил себе по отношению к представителю правительственной власти, хорошо ему известному, крайне некорректный поступок, выразившийся в том, что он, обратясь к другому лицу и явно подчеркивая свое презрение спросил: «А это кто такой». Таким образом, правительственные власти были терроризированы и принуждены были исполнять то, что было угодно помещикам.

Отношение крестьянского населения к правительственным властям было доверчивое и благожелательное. Никаких неудовольствий и волнений в нем не наблюдалось.

С прибытием на острова войск отношения изменились. Помещики прибытием войск были недовольны и даже уклонились от официальной их встречи. Особенную неприязнь в них возбудил командир 350 пешей Лифляндской дружины полковник Родзянко, который в своих речах и обращениях к населению в качестве начальника гарнизона города Аренсбурга неоднократно подчеркивал, что он вместе со своими подчиненными прибыл сюда для защиты населения от врага, указывая в то же время, что врагом этим являются немцы. При этом, по некоторым указаниям, полковник Родзянко явно придерживался враждебного по отношению к помещикам положения и был на стороне эстонского населения, которое за это платило ему своим доверием и постоянно обращалось с своими нуждами и сообщениями о сигнализации и полетах аэропланов. Прибытие войск для крестьянского населения было столь радостным событием, что оно встречало их восторженно как своих освободителей от 700-летнего гнета, устраивая всюду по дороге угощения, строя триумфальные арки, поднося хлеб-соль и выражая свою радость верноподданнических речах.