Призрак войны - [44]

Сэм двинулся за ним, не понимая смысла.

Грант повернул к стендам с крупными животными. Сэм не отставал.

Грант остановился перед чучелом громадного яка, вытащил из-за пояса нож и вонзил в шею яка. Сэм остановился, ото shy;ропев. За ним неслышно подошла Дельта.

– Где же это? – пробормотал Грант, залезая рукой внутрь яка. Затем лицо его засветилось: – Точно там, где я положил! – Он вытащил руку, в которой он теперь держал кожаный мешочек.

– Видишь, юноша? Золото. Проклятие цивилизации, цена за человеческие души. Золото. – Он был серьезен, но в глазах светилось веселье. – Опасайся его, юноша. Оно дьявольски коварно.

Сэм в отчаянии лишь моргал глазами.

– Прекрасный экземпляр, не правда ли? – Грант широким жестом показал на яка. – Я подстрелил его в апреле двадцать второго года в горах Ассама, когда снег только начинал таять. Он пустился в бродяжничество и был очень опасным.

– Грант! – простонал Сэм.

– Да? В чем дело, юноша?

– Ты сам пустился в бродяжничество! – сказал Сэм, не обращая внимания на нож, который держал Грант. Он взял друга за плечи.

– Ну, хорошо, – сказал Грант слегка растерянно. – Когда дичает человек, это намного опаснее, чем бродяга як. – Тут огонь зажегся в его глазах. – Период раскаяния никогда не наступает в начале путешествия. – Он прикидывал вес мешочка попеременно то в левой, то в правой руке. – Золото! – говорил он, диковато поглядывая на Сэма.

Сэм в панике побежал к Мадлен. Она была ему как мать. Она не одичает. Дельта немного подождала около Гранта, затем бросилась за Сэмом.

Мадлен упаковывала содержимое своего письменного стола. В одном ящике были бумажные банкноты и аккредитивы, в другом – собрание перевязанных блокнотов. Она доставала вещи и одну за другой укладывала их в сумку.

– Грант никогда не был практичным человеком, – пробормотала она и подняла голову, увидя подходившего Сэма: – Привет, Сэм. Ты собрался? Нет? Электрические детали, химикалии, не знаю, что еще. Времени в обрез.

– Это безумие!

Мадлен посмотрела прямо на него.

– Безумие? Да, возможно, ты так думаешь об этом. Как мало ты знаешь о нас. Старики в музейной клетке, хорошие, добрые люди. Но ты, наверное, думал, что мы так здесь и родились? Что это наше единственное место?

Дельта встала позади Сэма и мягко сказала:

– Это место сдерживало вас. Теперь вы вырвались на свободу.

– Сдерживало? – повторила Мадлен. – Это была западня. Реанимационная машина дает большую свободу… Наверное… – Она возвратилась к шкафу и стала вываливать оттуда одежду, мыло, шампунь, набор первой помощи, коробку с таблетками для очистки воды, другое походное имущество, о котором Сэм мог только мечтать. Она подала четыре пустых канистры через плечо:

– Наполните их.

Дельта взяла канистры:

– Наполнить их?

– Это контейнеры для воды, – не оборачиваясь сказала Мадлен.

– Хорошо, – кивнула Дельта, идя к шкафу с кранами.

– Мадди… – хотел было спросить Сэм, но у него не хватило духа.

– Грант – непрактичный человек. Он не думает о состоянии здоровья. Он уже не молодой человек, как раньше, когда покорял Гималаи благодаря своему невежеству. Теперь он простужается, получает воспаление легких, ломает ребра, кашля shy;ет. Теперь сербы не отогреют его в своих юртах.

– Сербы живут не в юртах, – сказал Сэм. Ему показалось, что он что-то начал понимать.

Медленно он побрел в свою комнату, начиненную электроникой. Все пропадет. Это была частичка его прошлого, теперь уходящего от него. Так было когда-то с его семьей, которую он потерял, с домами, в которых он жил. Он включил одинокую лампочку под потолком и осмотрел обстановку.

Слезы застилали ему глаза. Он вытер их рукавом и сказал, сердито закусив губу:

– Плакать я не буду! Какое оборудование понадобится? – Он начал демонтировать его.

Коллекцию музыкальных записей придется оставить. Его руки пробежались по коробкам с магнитофонными записями: Орф, Телеманн, Курт Уэл, Дэвид Мупро. Он коснулся изолированной антенны, поднимавшейся в потолок. Всенаправленную антенну взять нельзя. Он схватил провод и вырвал его. Ему показалось, что он отрывает пуповину.

Он печально улыбнулся. Это было как родиться заново. Музей больше не сдерживал его. Дельта поняла бы его.

Позади послышался голос Гранта, необычно тихий:

– Больно. Я сочувствую. Не знаю, что хуже – потерять все или получить пять минут на то, чтобы решить, какую часть прошлого взять с собой.

Сэм был в смятении.

– Грант, я… я могу выбирать, – сказал он, глядя на него.

– Да, – сказал Грант, гордясь своим воспитанником. – Ты можешь, поскольку ты должен. Ничто не делает так мужчину, как сознание необходимости.

Затем, переходя опять в бойкое настроение, Грант достал ружье, равных которому по величине Сэм никогда не видел.

– Познакомься, Сэм, с Хохенфридбергером семь пятьдесят – оружие для сло shy;нов. Может проделать отверстие в стене и после этого еще убить двух тигров. Нитроэкспресс.

– Нитро?

– Просто название. Употребляется обычный порох.

– Это хорошо.

– Тем не менее возьми свою химическую лабораторию, – бодро сказал Грант. – Пригодится. – Он застегнул на молнию чехол ружья.

Пришла Дельта с канистрами. Она поставила их на пол и взяла Сэма за руку.