Призрак убийства - [4]

А Генри очень интересовало мнение главного констебля графства — точнее, его отношение к смерти Мейсона. Сэр Джон говорил об этом деле с какой-то странной неохотой. В частности, он становился уклончив, когда речь заходила о семействе Мансайплов.

Наконец он, многократно прокашлявшись, высказался так:

— На самом деле, Тиббет, Джордж Мансайпл звонил мне сегодня утром. Мы, видите ли, соседи, и Джордж, то есть майор Мансайпл, будет рад, если вы сегодня прибудете к ленчу в Грейндж… просто для знакомства. Это будет исключительно семейное мероприятие. Вот почему я не предлагаю, чтобы вы взяли с собой своего сержанта или кого-либо другого. Таким образом, вам представится шанс увидеть… то есть сформировать собственное мнение…

Адамсон замолчал, в замешательстве покручивая седой ус. Потом добавил:

— Они, конечно же, ирландцы.

— Вы о семействе Мансайпл? — вежливо осведомился Генри.

— Да, о них. Первым приехал в Англию и остался здесь дед Джорджа. Отец Джорджа — знаменитый Огастес Мансайпл, директор Кингсмаршской школы, был выдающейся личностью. Он купил Крегуэлл-Грейндж около пятидесяти лет тому назад, и с тех пор это поместье стало их фамильным гнездом. Мне кажется, вам стоит приехать к ним на ленч.

— Вы говорите так, сэр, будто это очень большая семья, — сказал инспектор.

— А, нет, на самом деле нет. Обычно там только Джордж и его жена Вайолет. Да, еще тетушка Дора, конечно. Имеется в виду мисс Дора Мансайпл, сестра Огастеса. Но как раз сейчас… ну, вы же знаете, что такое эти семейные сборища.

— Семейные сборища?

— Ну, да. Как раз сейчас они собирают в Грейндже весь клан. Братья, дочь… ну, вы всех там увидите, за ленчем. Джордж ожидает вашего прибытия в половине первого, так что вам, пожалуй, лучше… Всего вам хорошего, Тиббет. Ну, и удачи.

Крегуэлл-Грейндж представлял собой простой и довольно уродливый дом, построенный из желтоватого камня в начале девятнадцатого века. Лес, кустарники, сады и пастбища создавали вокруг него защитную камуфляжную ширму, так что сомнительная архитектура резиденции не бросалась в глаза посетителя до тех пор, пока он не минует несколько поворотов извилистой подъездной дороги, отходящей от шоссе. Генри, изучивший топографические карты местности в кабинете инспектора Робинсона, знал, чего ожидать. Когда его автомобиль миновал последний поворот, и показался дом, он сразу понял, что приехал на то самое место, где встретил смерть злополучный мистер Мейсон.

Дом стоял чуть правее. К нему тянулась гравийная дорожка, из которой беззастенчиво прорастала трава. К солидной входной двери вели пологие ступени. По обе стороны от них буйствовали неухоженные кусты, стремясь поглотить здание как в джунглях. Вероятно, именно в этой темной и густой растительности был найден пистолет. Над кустами подслеповато щурились подобные бойницам готические окна, пропускающие в дом минимальное количество света.

Тиббет остановил машину и вышел. Дорожка была достаточно широка, чтобы разминуться двум автомобилям. Стоящие вокруг кусты и деревья были идеальным укрытием для возможного убийцы. Дом и его окружение казались безлюдными.

И вдруг раздался густой, авторитетный, мужской голос, прогремевший, словно с небес:

— Бабах! Бабах!

Генри остановился, огляделся и никого не увидел.

— Бабах! — повторил голос, и после небольшой паузы добавил: — Эй там, внизу!

На этот раз инспектор сумел определить источник звука точнее. На ветке большого платана прямо у него над головой сидел человек в выцветших шортах, джинсовой рубашке, со старым тропическим шлемом на голове. Казалось, незнакомцу было лет под шестьдесят. Серовато-седые волосы и аккуратно подстриженные усы, очень яркие карие глаза. В руке человек держал армейский пистолет, нацеленный точно в сердце Генри.

— Стоять на месте, — сказал сидящий на дереве. — Не двигаться.

И тщательно прицелился.

Сотрудники уголовного отдела обучены думать и действовать быстро. Им не свойственно стоять неподвижно, когда вооруженные недоумки направляют на них пистолет. Когда человек спустил курок, Генри уже бросился лицом вниз на дорожку.

В тот же момент незнакомец произнес:

— Бабах! Убит!

Затем донесся странный продолжительный звук, словно что-то тяжелое падало с дерева, ломая мелкие веточки.

Генри встал и отряхнул костюм от песка и камешков. Человек все так же сидел на дереве, но пистолет лежал на земле. Его бросили в направлении дома, и он теперь валялся в поросли на краю дороги.

— Хм. Вполне возможно. Хотя упал слишком близко. — Легкий ирландский акцент стал чуть заметнее. — Вы не были бы против подобрать его и подать мне?

— Я так понимаю, он не заряжен? — поинтересовался Генри.

— Конечно же нет. Определенно. Это было бы очень опасно — так его бросать, будь он заряжен.

— Вот и я так подумал, — сказал Тиббет, подошел к пистолету, поднял его и подал наверх рукояткой вперед. Человек на дереве принял оружие.

— Спасибо вам большое, — сказал он. — Спасибо. Вы, наверное, тот человек из Лондона?

— Тиббет моя фамилия, — сказал Генри. — Я из Скотленд-Ярда.

— Очень рад вас видеть, сэр! — просиял незнаконец. — Моя фамилия Мансайпл. Вы меня извините, я не буду спускаться с дерева. Мне еще кое-что нужно сделать. Идите прямо в дом, надеюсь, вы не против — моя жена ждет вас. Увидимся за ленчем.