Призрак Томаса Кемпе. Чтоб не распалось время - [3]
Вслед за Тимом он обошел дом сзади, вспомнив, что они еще не закончили работу над ямой между корнями одной из яблонь. Надо было попытаться прорыть ход прямо под одним из деревьев и выйти с другой стороны. Тим, при всех своих недостатках, на подобные дела всегда шел охотно и даже, насколько это возможно для собаки, сам вносил предложения.
Они еще немного потрудились над ямой, но наткнулись на очень толстый корень и решили идти домой, к чаю. За столом уже сидела Эллен с подругой, бледной девчонкой с косичками, наверняка из тех, у кого современная кухня и ковры на лестнице. Они встретили его неодобрительными взглядами.
— Мой брат, — сказала Эллен. Подруга сочувственно кивнула.
К чаю были пшеничные лепешки и швейцарский кекс. Джеймс сел за стол веселый и голодный.
— Мамочка, — сказала громко Эллен, — по-моему, Джеймс мог бы вымыть руки перед едой. Особенно когда у меня гостья…
Называть маму «мамочкой» было новой выдумкой Эллен. Она думала, что это звучит изысканно. Джеймс бросил на нее свирепый взгляд.
— Принято, — сказала миссис Харрисон. — Пойди вымой руки, Джеймс.
Он пошел в ванную и вымыл тыльные стороны рук, оставив ладони в неприкосновенности. Пусть Эллен не думает, что она одержала полную победу. В зеркало ему усмехнулась его веснушчатая физиономия, увенчанная копной светло-желтых волос. Он попробовал некоторые свои выражения: зловещую ухмылку злодея из вестерна; ликующую улыбку капитана команды, выигравшей кубок финала (в вытянутой руке — кубок, вернее, кружка для полоскания зубов); грозный оскал чемпиона по боксу (последний получился особенно хорошо: с полотенцем на плече и влажным зачесом). В его комнате слышались какие-то постукивания. Конечно, Тим. Ему запрещалось входить в спальни, потому что он вскакивал на кровати и рыл там себе неопрятные гнезда. Но бороться с этим было невозможно. Он, видимо, научился открывать двери.
Снизу послышался голос матери:
— Джеймс! Тебе было предложено вымыть руки, а не принимать ванну. Мы тебя ждем.
Он поспешно снял с плеча полотенце, уместил его наверху полуоткрытой двери, чтобы оно свалилось на Эллен, и сбежал вниз, повторяя:
— Иду, мамочка. Извини, мамочка.
— Достаточно! — сказала миссис Харрисон. — Я уже стала чувствовать себя дамой из романа прошлого столетия. Еще немного такого поведения, и я надену на тебя рубашку с оборками и атласные панталоны до колен.
Эллен и подруга захихикали. Об ногу Джеймса потерлось нечто похожее на жесткую щетку. Это Тим проявлял интерес к швейцарскому кексу. Джеймс взглянул на него с изумлением. Неужели он и летать научился?
— Кому еще кекса? — спросила миссис Харрисон. — Джулия? Эллен? Нет? Джеймс, ломтик кекса, а не весь, если не возражаешь. А что вы, девочки, собираетесь делать после чая?
Они переглянулись и опять захихикали.
— Мы скажем после, — сказала Эллен таинственным шепотом.
Джеймс придал своему лицу, как он надеялся, выражение глубокого, уничтожающего презрения. Сколько же глупостей водится за девчонками. Вот и это тоже: секретничают, точно и впрямь задумано что-то очень важное, а ума у них хватает разве только на какую-нибудь дурацкую затею на кухне.
Джеймс глубоко вздохнул и стал смотреть в окно с озабоченным видом человека, у которого действительно есть серьезные дела.
— А ты, Джеймс? Впрочем, тебе есть чем заняться. Грифельной доской.
— Мы знали, что это ты, — сказала Эллен. — И очень глупо.
Джеймс закрыл глаза, давая понять, что устал и смирился.
— Глупо. Наверное, потому и в школу опоздал.
Джеймс открыл один глаз и свирепо посмотрел на нее.
— Чтобы больше этого не было, Джеймс, — сказала миссис Харрисон.
— Да и написано с ошибками, — продолжала Эллен.
— Ладно, — сказал Джеймс, выведенный из терпения. — Спорю, что ты не знаешь, что такое астрология.
— А вот и знаю.
— Ну что?
— А вот и не скажу, — сказала Эллен.
Джеймс только фыркнул. Он взял из раковины тряпку, смочил ее под краном и вышел к калитке. Стирая с доски нежелательную надпись, он подумал, что сделавший ее неизвестный очень здорово нарисовал все эти «ѣ» и «i». Вышло похоже на надписи на могильных плитах и на мемориальных досках в церкви. Но надо все же выяснить, кто это. Прийти и без спросу такое написать, какая наглость! Начну с этого Саймона. Спорю, что он. Джеймс смутно помнил его: коротышка в круглых очках с очень толстыми стеклами.
Джеймс опять смочил тряпку, на этот раз в луже, и положил ее на седло велосипеда Эллен. Затем направился к дому Саймона, на другом конце улицы, ближе к Главной.
Найти Саймона оказалось нетрудно. Он лежал растянувшись на каменной стенке. Его очкастое лицо смотрело сверху на Джеймса, как смотрел бы добродушный совенок.
— Привет, — сказал он дружелюбно и совсем непохоже на человека, который только что сыграл такую шутку. Разве лишь он очень искусный актер.
Джеймс растерялся. Некоторое время он с сомнением разглядывал Саймона, потом сказал, менее уверенно, чем собирался:
— Очень смешно. Ха-ха!
— Что? — спросил Саймон.
— Очень смешно. То, что ты написал на доске моей мамы. Очень остроумно.
— Погоди-ка, — сказал Саймон. Он снял очки, которые были облеплены грязью, и протер их о рукав рубашки. Чтобы лучше понять, ему надо было яснее видеть. Снова надев очки, он спросил: — На какой доске?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Клуадия, в прошлом «экстремальная» журналистка, побывавшая не в одной горячей точке, приближаясь к жизненному финалу, пересказывает дочери историю любви своей юности. Встретившись в Египте в разгар Второй мировой войны, Клаудия и ее возлюбленный Том живут одним днем. Испытывая к друг другу истинную любовь, они в то же время не находят себе места от ревности, и постепенно их отношения подходят к опасной грани. Вскоре сама жизнь разлучает эту красивую пару навсегда — Том не вернулся из очередной вылазки на линию фронта.
Блестящий роман о жизни английской интеллигенции. Обманчиво простая история, которая начинается с абсолютной идиллии, перерастает в драму и заканчивается трагедией.В жаркий летний сезон Полина пригласила пожить за город свою дочь Терезу с мужем Морисом и их маленьким сыном Люком. Морис занимается творческой работой: он пишет новый путеводитель по этой части страны. На первый взгляд кажется, что у Терезы — идиллический брак. Но Полина замечает нарастающую дистанцию между дочерью и зятем. В гостях у Мориса часто бывает редактор Джеймс вместе со своей подругой Кэрол.
На Шарлотту нападает грабитель, и она ломает ногу, и поэтому ее дочь Роуз не может сопровождать своего работодателя лорда Питерса в Манчестер, и поэтому его племяннице Мэрион приходится ехать вместо нее, и поэтому Мэрион посылает любовнику эсэмэску, которую перехватывает его жена, и поэтому…В романе «Как все это начиналось» Пенелопа Лайвли показывает, как одно случайное событие может окончательно и бесповоротно изменить жизнь многих людей.Эта смешная, человечная, трогательная и в то же время озорная книга — очередной шедевр, вышедший из-под пера автора на вершине славы, лауреата Букеровской премии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пенелопа Лайвли — одна из самых успешных и популярных британских писательниц. Ее книги, покорившие миллионы читателей, удостоены престижных литературных премий, в том числе Букеровской премии.«Один из самых удачных романов Лайвли: оригинальная задумка, грандиозное воплощение».Los Angeles Times«Читать Пенелопу Лайвли — как проводить рукой по шелку, дорогостоящему, струящемуся и прекрасно сотканному. Однажды прикоснувшись к нему, невозможно выбрать что-то другое».The Evening Standard (London)Способна ли одна единственная фотография перевернуть вашу жизнь? Пожалуй, нет.А если на ней изображено то, о чем вы даже подумать не могли? Пожалуй, да.Копаясь в старых бумагах, Глин случайно находит старый конверт.
Настоящее издание — третий выпуск «Детей мира». Тридцать пять рассказов писателей двадцати восьми стран найдешь ты в этой книге, тридцать пять расцвеченных самыми разными красками картинок из жизни детей нашей планеты. Для среднего школьного возраста. Сведения о территории и числе жителей приводятся по изданию: «АТЛАС МИРА», Главное Управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР. Москва 1969.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.