Призрак неонацизма. Сделано в новой Европе - [21]

В школах молодым немцам вдалбливали в голову, что их соотечественники – это «порядок», тогда как славяне, якобы не способные сами по себе к государственному устройству, это «хаос». Этот «хаос» и был достаточным основанием, по представлению нацистских идеологов, для завоевания России и для физического уничтожения всего населения этой страны.

В старших классах на занятиях по истории обязательной была следующая тема: «Северогерманские викинги как мореплаватели и основатели российского государства». Другие формулировки были запрещены. Разумеется, за всеми этими историческими изысканиями просматривается стиль Розенберга, выпускника российского техникума. Другой бывший поклонник русской культуры и Достоевского Геббельс специализировался больше по еврейскому вопросу. «Большевистская диктатура, – поучал он, – это власть неполноценных». Здесь, естественно, прямой намек на евреев и на кавказцев.

* * *

Большую роль в формировании нацистской идеологии сыграли идеи Рихарда Вагнера. Для него произведение искусства было лишь одним из средств, необходимых для изменения структуры общества. Прозорливые наблюдатели, даже не читая теоретических работ, хорошо считывали зашифрованный и завуалированный язык вагнеровских мистерий. Так, еще при жизни самого композитора его опера «Мейстерзингеры» получила в Вене другое название – «Мейстерзингеры, или Еврейство в музыке».

Еще в юношеские годы в австрийском Линце А. Гитлер стал фанатичным поклонником Р. Вагнера, знал все либретто его опер наизусть и наизусть мог насвистывать от начала до конца все его произведения. О роли Р. Вагнера в идейном становлении национал-социалистического движения было известно, разумеется, многим. Но эти вещи не лежат на поверхности, они, как правило, скрыты от взглядов непосвященных.

«Разобраться в том, что такое «еврей», – писал, к примеру, Й. Геббельс в газете «Фелькише беобахтер», – научил нас Рихард Вагнер. Прислушаемся к нему, и мы поймем, как мы при помощи слова и дела Адольфа Гитлера, наконец, освободили себя из рабства недочеловеков. Он говорит нам все: через свои тексты, через свою музыку, в которой каждый звук дышит чистой немецкой сущностью».

Еще в 30-е годы австралийский историк С. Робертс обратил внимание на то, что А. Гитлер во всем следует своему идолу Р. Вагнеру. Он обратил свое внимание и на то обстоятельство, что во время олимпиады 1936 года портрет А. Гитлера в рыцарских доспехах с непокрытой головой (образ вагнеровского Риенци – народного трибуна из одноименной оперы) сначала показали публике, а затем быстро сняли. Австралийский историк тогда справедливо предположил, что этот портрет слишком много говорил о вожде немецкого народа и его мировоззрении.

Гитлер часто называл себя «уполномоченным провидением» для выполнения определенной миссии. Даже адъютант А. Гитлера Николаус фон Белов, человек достаточно далекий от искусства, заметил, что А. Гитлер, «как и вагнеровский Риенци, верил в то, что он призван к тому, чтобы спасти свою родину» (Koehler, 49).

В 1939 году американский историк П. Вирек (Viereck) опубликовал в журнале «Common Sense» статью, в котором попытался проанализировать идеологические основы нацистского режима того времени в Германии и пришел к выводу о том, что статьи Р. Вагнера, малоизвестные даже для немецкого читателя, являются важнейшим источником, даже первоисточником нацистской идеологии (Koehler, 133).

Гитлер вступил во владение части наследства Р. Вагнера, которое ему как «избранному» и «посвященному» было передано на хранение по решению семьи немецкого композитора, в первую очередь Хьюстона Стюарта Чемберлена, зятя Вагнера. Можно с уверенностью говорить о том, что Чемберлен был важнейшим связующим звеном между А. Гитлером и его главным учителем Р. Вагнером

Хьюстон Стюарт Чемберлен родился в 1855 году в Англии в семье адмирала флота. Вырос во Франции, но от своего воспитателя немца он воспылал такой любовью к Германии, что сам стал чувствовать себя гражданином этой страны. Именно этот англичанин стал неутомимым пропагандистом идей Р. Вагнера и даже склонил на свою сторону самого кайзера Вильгельма II. Но до этого он сумел расположить к себе вдову немецкого композитора Козиму Вагнер, дочь другого известного европейского композитора Ференца Листа. Близкие к семье люди стали отмечать, что К. Вагнер с определенного момента чаще стала упоминать имя «этого англичанина», чем имя своего мужа. Они познакомились в 1887 году, когда она еще носила траур. Вскоре англичанину было позволено жениться на сорокалетней (и по преданию девственной) приемной дочери К. Вагнер Еве. Как бы то ни было, теперь у Х. Ст. Чемберлена был официальный повод проводить много времени вместе с основным объектом своего почитания, то есть с вдовой Р. Вагнера имевшей, кстати говоря, ученую степень.

Как и на А. Гитлера, музыка Р. Вагнера оказала на Х. Ст. Чемберлена «электризующее влияние». «Как только я услышал эту музыку, – вспоминал Х. Ст. Чемберлен, – я уже не мог усидеть на месте» (Koehler, 171).

В 1899 году вышла в свет новая книга Х. Ст. Чемберлена «Основы XIX века», имевшая огромный успех и популярность, не совсем свойственную философским произведениям. Разумеется, основной целью этой книги было дальнейшее пропагандирование идей Р. Вагнера, или, как это стали тогда называть, «байрейтского мировоззрения».