Призрак и другие соучастники - [36]

Ребята по очереди смотрели в бинокль на застывшего в обрамлении кружева веток призрака. Ну, просто фильм ужасов какой-то! И вот, наконец, фигура в белом осторожно двинулась в сторону интерната. Решено было следовать за ней. Друзья выключили свет и в спешке покинули Убежище.

Им удалось нагнать призрачную женщину минуты через три. Она не торопясь вошла в мастерскую Мироныча, которая в это время стояла темной — занятия давно закончились. Троица притаилась за полуголым кустарником, росшим под окнами бывшего флигеля Вершицких. Повисло томительное ожидание. Ленивыми гусеницами ползли минуты, а из мастерской не доносилось ни звука.

— Может, в окно заглянем? — предложил Вадик.

— Нет. Спугнем. Давайте, еще подождем. — отрезал Гарик.

Прошло не меньше четверти часа, но окна мастерской так и остались темными, в них не мелькнуло даже намека на движение. Из главного здания интерната донесся дребезжащий звук.

— Ужин. — Гарик с тоской посмотрел на окна столовой. — Все. Пошли, — Он встал во весь рост и решительно направился к мастерской.

— Постой! Не надо! — попыталась остановить его Стася, но было поздно. Гарик в два прыжка оказался рядом с дверью. Девочка ждала, что он осторожно заглянет в мастерскую, может, фонариком посветит, но не таков был близнец Соболев. Гарик резко распахнул дверь и включил свет.

— Степан Миронович, вы здесь? — услышали ребята его голос, — А я к вам пришел!

Стася и Вадик, не сговариваясь, бросились вслед за Гариком. Вдруг ему понадобиться их помощь! Первое, что заметили друзья — это открытая шахта заброшенного подъемника. Фанера, заботливо прибитая братьями, теперь болталась на одном гвозде. Квадратный лаз скалился на ребят черной пастью. Призрака таинственной женщины в мастерской не было и в помине.

— Ушла! — выдохнул Гарик, — через подвал!

И тут Стася увидела ногу. Большую ногу в грубом башмаке. Она торчала из-за задернутой занавески, которая отделяла помещение мастерской от диванчика Мироныча. Девочка сделал пару робких шагов, не отрывая взгляда от неподвижной конечности, отвела в сторону засаленную штору и обнаружила весьма неприятную картину. На диване, свесив огромные ручищи, лежал учитель труда. Его усатая физиономия сейчас имела серо-зеленый оттенок. Фланелевая рубаха на груди была разорвана, словно в приступе удушья. Глаза закатились, оголив желтоватый белок. Стася почувствовала резкий приступ тошноты.

— Мироныч, что с Вами? — услышала девочка у себя за спиной голос Гарика, — Он мертвый?

— Кажется! Призрак убил его! — оторопело произнес Вадик, — Нужно звать на помощь.

И ребята, что есть духу, кинулись прочь из мастерской.

* * *

Через двадцать минут на территорию тихореченского интерната въехала «Скорая помощь» и пара милицейских машин с мигалками. Стася из окна наблюдала, как санитары вынесли из мастерской носилки, накрытые белой простыней, и, включив сирену, поспешно укатили в сторону города. А около флигеля все еще толпились люди в милицейской форме и мерцали вспышки фотоаппарата.

— Место преступления осматривают! — важно изрек Гарик, стоявший рядом. — Протокол составляют.

До отбоя оставалось совсем ничего, но никто в интернате и не думал укладываться спать. Все возбужденно обсуждали несчастье, приключившиеся с Миронычем. Стася до сих пор не могла прийти в себя — у нее перед глазами стояло посеревшее лицо учителя труда. Лицо мертвеца. Бррр! Как же это неприятно находить трупы! Бабушка была права: в убийствах нет ничего романтичного…

От неприятных мыслей Стасю отвлекло движение в тусклом свете фонаря. Через двор к крыльцу интернат уверенно шагали два человека. Одного из них девочка смогла бы узнать даже в полной темноте. Это был дядя Тарас. Она вмиг ощутила холод внизу живота, к гору поступила забытая в суматохе обида. Стася отшатнулась от окна.

— Ты чего? А-а-а — Леонова увидела. — Догадался Гарик, — Может, еще раз поговоришь с ним?

— Нет. Он не хочет меня знать! — гордо вскинула подбородок Стася, — Обойдусь как-нибудь. Там с ним Стас пришел. Давай его расспросим об убийстве Мироныча.

Дядя Тарас и молодой оперативник прошагали в кабинет директора. Через минуту рядом со Стасей и Гариком материализовался Вадик.

— Все! Дело сделано. В кабинете Стервеллы лежит диктофон, — не скрывая гордости, сообщил он, — Пока все бегали в мастерскую, я спрятал его под ее столом.

— Ты Супер Бизон! — хлопнул Гарик по спине брата, — Главное, так же ловко его потом оттуда достать.

Дождаться оперативника Перепелкина друзьям так и не удалось. Перед ними, словно тень мадагаскарского шамана возникла ночная воспитательница, имя которой братья не смогли вспомнить. Это было бесцветное существо неопределенного возраста. Возможно, двадцати пяти, а возможно и сорока лет от роду. Худая сутулая женщина, с волосами цвета половой тряпки, которой Тетя Аля намывала интернатские полы. Стасе отчего-то почудилось в ее невнятном лице что-то знакомое. «Наверное, напоминает кого-то из той, другой жизни, — подумала девочка». Ночная воспитательница постояла, молча глядя на ребят, а затем еле слышно сообщила, что пора в постель. И снова замолчала, терпеливо дожидаясь, пока друзья соизволят выполнить ее распоряжение.