Призрак дракона - [47]

— Гарранон, — сказал, приблизившись, король. — Помню, ты сидел именно на этом месте, когда пришел ко мне впервые. О чем ты грустишь?

Гарранон выпрямил спину и напрягся, но Джаковен велел ему расслабиться, ласково прижав рукой к своему плечу.

Довольно лжи , — подумал Гарранон и ответил:

— Меня беспокоит судьба Оранстона, Ваше величество.

Рука Джаковена замерла на его плече, став вдруг твердой и жесткой.

— Твой отец бросил тебя однажды, отправившись на борьбу за свободу Оранстона. Бросил, не подумав, что вас будет некому защитить, когда в ваши края придут солдаты. Поэтому твою сестру и убили прямо у тебя на глазах. Поэтому тебя и твоего брата жестоко изнасиловали. Если бы твой отец не нарушал данных когда-то клятв, в страшные минуты он находился бы рядом с вами и не дал бы вас в обиду.

Тебе в обиду , — мрачно подумал Гарранон, чувствуя внезапный приступ ненависти.

И тут же испугался — ему показалось, он произнес эти слова вслух.

Но понял, что ошибся, услышав в следующее мгновение, как потеплел голос Джаковена:

— Ты был так травмирован, когда пришел ко мне. Такой маленький, такой напуганный. Когда я смотрел на тебя, у меня сжималось сердце. И я постарался тебе помочь.

Он наклонил голову и принялся нежно целовать Гарранона в шею.

Гарранон радовался лишь тому, что его брат далеко от короля.

Пожалуй, мне следует отправиться в Оранстон вместе с Хавернессом , — подумал он, по привычке отвечая на ласки Джаковена. — Взглянуть на родные земли, на жену…

Глава 7 ВАРДВИК

Благочестивые жители Толвена всегда задавались вопросом: кто такой этот Атервон?

Если он и впрямь бог, то почему же тогда допустил разрушение собственного храма?

К счастью, большинство из них не привыкли боготворить кого бы то ни было и что бы то ни было, а посему не слишком терзались от этого незнания.

— Объясни мне еще раз, Вард, почему мы выбрали дорогу, которая проходит так близко к Эстиану? — спросил Тостен, наступая на меня с мечом.

— Это самая лучшая горная тропа, и ведет она прямо на юг, — ответил я, отражая удар. — Судя по тому, что ты мне рассказал, Гарранон оставил затею изловить беглую рабыню брата. Значит, он уже добрался до Эстиана кратчайшим путем и не повстречается нам.

Мы с Тостеном тренировались в том, чему нас учила Стейла с первых занятий владения мечом, — разговаривать во время поединка. По ее мнению, воин, умеющий во время схватки с врагом думать о посторонних вещах, является более умелым. Это означает, что его действия в бою доведены до автоматизма.

— Полагаешь, мы достигнем Эстиана уже сегодня? — спросил Тостен, увеличивая скорость нанесения ударов.

— Думаю, да, — ответил я, тоже добавляя темпа.

— Тебе не кажется, что мы могли двигаться быстрее, если бы меньше тренировались? — выпалил Тостен на одном дыхании и с шумом втянул в себя воздух, однако движения лишь еще немного убыстрил.

— Кажется. Но мы должны чувствовать себя уверенно, когда достигнем Оранстона, — также на выдохе ответил я и тоже прибавил скорости. — Не хочу… — Мой голос оборвался, но, переведя дух, я все же закончил фразу: — Не хочу терять своих людей просто потому, что они не умеют держать в руке меч.

Краем глаза я заметил, что все остальные прекратили тренировку и глазеют на нас.

— Почему у меня такое впечатление, что Вард двигается быстрее? — донесся до меня голос Бастиллы.

— Потому что так оно и есть, — с отеческим удовлетворением в голосе ответил Аксиэль. — Хотя все должно быть наоборот. Более высокий и мощный человек обычно более медлителен.

— Наблюдая за сражающимся с кем-нибудь Вардом, я не перестаю удивляться, — признался Орег. — Разговаривает он всегда медленно, как будто недоразвитый, даже когда не старается казаться дураком. Да и двигается весьма нерасторопно. Но когда участвует в схватке…

— Ты не прав, — возразил Аксиэль. — Вард все делает вполне нормально. Медлительным он только кажется. Взгляни на мерина Пенрода! Самое быстрое и выносливое животное из всех, что у нас есть. А производит впечатление нерасторопного. Так всегда оно бывает.

— Давай покажем им, что такое высшее мастерство, — сказал Тостен и улыбнулся.

Я поразился. Видеть брата улыбающимся мне доводилось весьма нечасто.

— Предлагаю закрыть глаза, — произнес Тостен на выдохе.

Этому нас тоже научила Стейла. Но она завязывала глаза только одному из участников поединка. К тому же обоим сражающимся давали мечи с деревянным клинком, и оба надевали шлем, бармицу, поножи и наручи. Поэтому ни один из них не получал более серьезного ранения, чем царапина или небольшой синяк.

— Закроем глаза оба? — быстро спросил я — разговаривать становилось все труднее.

Тостен кивнул, и мы закрыли глаза.

В первое мгновение я почувствовал, что теряю равновесие, но уже через несколько секунд привык к необычным условиям ведения боя. Все мои ощущения постепенно сконцентрировались на руке, в которой был меч. Удивительно, но это сражение оказалось чертовски бодрящим и увлекательным. Оно дарило больший прилив сил и большее удовлетворение, нежели быстрая езда на Перышке.

Мы продолжали поединок до тех пор, пока я не определил по неритмичному лязганью встречающихся в ударе клинков наших мечей, что оба мы устали.