Призрак Безымянного переулка - [57]

Она не знала, что глубокой ночью Лужков, неизвестно уже после какой по счету банки с пивом, глотнув таблеток, читал размякшему грустному Мещерскому сонет за сонетом Шекспира – типа «Когда в раздоре с миром и судьбой…», «Уж если нет на свете новизны, а есть лишь повторение былого…», «Ты погрусти, когда умрет поэт…».

– Так вот, – продолжил Лужков, – Изотов встречался с Александром Мельниковым за три дня до его смерти. Встреча случайная, через риелтора. Но там, в офисе, они столкнулись лицом к лицу. А двадцать три года назад Изотова подозревали и проверяли как маньяка-педофила, похитившего больную девочку. И девочку эту, Лизу, Мельников знал.

– Они почти ровесники, – заметил Мещерский. – Мельникову тогда было тринадцать лет.

– И Лизу, как мы от матери ее узнали, Мельников пытался защищать, даже от Грималева-старшего, от которого и пострадал в драке. Тогда, двадцать три года назад, кто знает, что видел и что узнал мальчик Саша Мельников. Может, он что-то знал и про Изотова, тем более тот жил тогда в этом вот доме, был соседом Апостоловых.

– А чего же Мельников тогда не сказал ничего – ни сотрудникам по делам несовершеннолетних, ни матери Лизы, ни своим родителям? – спросила Катя.

– Мог испугаться, мало ли. Дети со взрослыми редко откровенны. По себе знаю, – ответил Лужков. – Он мог что-то знать про Изотова в связи с похищением Лизы и промолчать тогда. И вот, спустя двадцать три года, уже взрослым, он этого Изотова снова встречает. Мог вспомнить все. И теперь он – мужик, и старого развратника уже не боится. Мог намекнуть. А тот ударился в панику. Подстерег и убил. И секретарша Мельникова Светлана… Мы же ее так и не допросили тогда из-за ее обморока. А она ведь тоже его одноклассница. История с похищением и ей знакома. И она с Изотовым в офисе, как и Мельников, столкнулась. Могла что-то заподозрить, услышать в их беседе, что ее встревожило. Комната Изотова в этом вот доме. – Лужков кивнул подбородком на кирпичный дом. – Светлана туда отправилась вечером одна. Старуха Апостолова ее засекла на лестнице. И утверждает, что никто Светлане дверь не открыл. Она могла к Алисе прийти, к своей школьной подруге и боссу. Но та бы ее впустила.

– Если бы дома оказалась, – уточнила Катя.

– Нам она сказала, что была дома. И она бы Светлану впустила. А вот Изотов, окажись он у себя в коммуналке… Там соседей сейчас нет, его комната – последняя готовая к продаже. Светлана могла пойти туда, проверить какие-то возникшие у нее сомнения, подозрения.

– Так пойдемте к ней прямо сейчас и спросим все! – Мещерский уже был готов отправиться в офис.

– Нет, сначала мы потрясем подозреваемого маньяка. – Лужков достал мобильный, вынул свой блокнот. – Надо на этого типа взглянуть. Я не доверяю старым змеям, которые выскальзывали из рук правосудия в деле о педофилии. Алло, это гражданин Изотов Платон Николаевич? С вами говорят из Таганского ОВД, участковый уполномоченный Лужков. Что? Тут вопросы я задаю. Вы дома сейчас? Хорошо, оставайтесь на месте, через полтора часа мы с сотрудниками будем у вас. И не вздумайте никуда отлучиться. Иначе я вам гарантирую принудительный привод на допрос. Что? По какому делу? Скоро узнаете.

Лужков оглядел свою притихшую команду.

– Ну, вы даете, Дима, – усмехнулся Мещерский. – Куда едем-то?

– Далеко. Советую посетить заправку. Старый змей живет в Фирсановке. За город перебрался. Там вроде как сплошные особняки и замки.

Глава 28 Змей или не змей?

«Пенсионера» Платона Изотова по дороге в Фирсановку Катя представляла себе седым старичком в замызганной дачной куртке и резиновых сапогах посреди своего сада-огорода.

Реальность же оказалась далекой от стереотипа. Платон Изотов смахивал на Джоржа Клуни, и на вид ему нельзя было дать больше пятидесяти, хотя по паспорту, затребованному участковым Лужковым, едва лишь они попали на участок загородного дома, он приближался к шестому десятку.

Этот поджарый красавец с внешностью киноартиста – с седыми висками, дорогими очками на переносице, в потертых джинсах, – однако, откликался на прозвище «деда» – послушно и безропотно. Это слово выкрикивала носившаяся на самокате по садовой дорожке девочка лет пяти.

Оказалось, это внучка Изотова. Дома к тому же была и его жена – представительная дама в очках. Явно намного его старше.

И Лужков сразу украдкой указал Кате глазами на нее – берите ее в оборот, а мы его. Шепнул: «Если они не успели договориться… Спросите, где он был тем вечером, когда в Москве убили Мельникова».

И Катя поняла: тут надо разделиться. Она осталась с женой Изотова на террасе, а Лужков с Мещерским увели Изотова поглубже в сад, где среди яблонь стояла новенькая беседка из липы, продуваемая всеми осенними ветрами.

– Вы что, сейчас постоянно на даче живете? – в лоб спросила Катя жену Изотова.

– Да, мы с лета… Скажите, а что случилось? Зачем вы из полиции – и к моему мужу?

– В связи с расследованием уголовного дела.

– Какого дела?

– Убийства.

– Убийства?

– И, возможно, другого дела. Двадцатилетней давности. О похищении ребенка.

Лицо жены Изотова изменилось в момент, на щеках выступили ярко-алые пятна.

– Я не понимаю, о чем идет речь.