Призрачный путник - [7]

Каждый раз он чувствовал боль от тех, первых ударов, нанесенных так давно…

После пятого взмаха Путник контратаковал, простыми, но молниеносными движениями. Меч перекочевал в его левую руку, и не ожидавший подобного Дрекс не смог защитится. Клинок прочертил линию на его голом торсе.

Дрекс вскрикнул от боли и рубанул сверху, но Путник легко защитился и контратаковал, уколов противника в бедро.

Воин снова ударил, безрезультатно, получил третью рану — на животе, и опять зарычал.

Дрекс обрушил топор сверху вниз. Путник перехватил его; их оружие скрестилось. Дрекс ударил врага в плечо, но человек-тень отдернулся от удара, переменил руку на мече, и левым кулаком ударил Дрекса в челюсть. Тот отшатнулся, Путник ударил по топору, и мифриловый меч разрубил оружие лесоруба как бумагу, разделив топорище надвое.

Дрекс взглянул так, будто собирался что-то сказать, но лезвие рассекло ему глотку. Кровь прыснула на лицо женщины-полуэльфийки. Без единого слова Дрекс упал навзничь.

Молния блеснула; грянул гром. Человек в чёрном стоял над телом. Нерешительно он коснулся рукой собственного плеча.

Женщина завыла. Спустя удар сердца Путник взглянул на нее.

Затем с ударом молнии он исчез.

Глава 2

25 Тарсах

День начался c грозы, нависшей над землей то усиливающимся, то стихающим ливнем. Погода, казалось, не могла решить: обрушиться яростной стихией или, сдержавшись, выпустить на волю лишь небольшой дождь.

Зато перед Дареном Грейтом такой дилеммы не стояло: утро выдалось не из приятных.

Переменчивая погода сводила на нет любые шансы хорошо поохотиться. К тому же, разыгравшаяся головная боль даже простое бодрствование сделала тяжелым испытанием. Мериса нигде не могли найти. И, в довершение всего, к Лорду Певцу явился человек, которого во всех Серебряных Пустошах Грейт не любил больше всего.

— Представитель19! Какой приятный сюрприз! — поприветствовал он толстяка в своей гостиной. Затем пробормотал себе под нос с нескрываемым сарказмом:

— Я как раз с самого утра надеялся встретить какую-нибудь деревенщину.

Представитель Гет Стонар пригладил толстой рукой свои роскошные усы.

— Я тоже рад вас видеть, — с ноткой усталости в голосе произнес он.

— Присаживайтесь. Могу я предложить вам красного кормирского? У меня есть бутыль вина фей, но его я храню для особых случаев.

По выражению лица было заметно, что простоватый Лорд Представитель не заметил колкости.

Грейт вздохнул. Неудивительно.

Гостиная была просторной и богато обставленной, как и весь особняк Грейта. В каждом здании города жило по меньшей мере пятеро, а чаще — восемь постояльцев, но в дорогом особняке, где можно было бы с удобством разместить тридцать или сорок жителей, обитал Дарен Грейт и еще трое. Это был дом в поселении, расположившемся посреди дикой природы, и Грейт украсил его соответствующе — гобеленами, изображавшими величественные сражения, чудовищ и легендарные деяния. По его собственному утверждению, подобный стиль был популярен среди высшего общества Глубоководья. По всему особняку были разбросаны диковинки и сокровища, якобы найденные в приключениях и странствиях. В большинстве своем это были всего лишь дешевые подделки, но глаза юных ребят, затуманенные фантазиями и грёзами, редко это замечали. Прогулка по дому Грейта походила на путешествие по замкам былых времен или визит в пещеру дракона.

— Как только вы просмотрите эти бумаги и документы, я отправлю их Аластриэль20 в Серебристую Луну21, — без лишних церемоний начал Стонар. — В этом месяце она собирает совет лиги, и перед тем, как предоставить ей отчет, я должен уладить несколько вопросов.

— Например, заставить охотников прекратить разговоры о мифическом серебряном фазане? — спросил Грейт. — Или, быть может, сделать перестановку в «Свистящем Олене»? Поистине, эти вещи заслуживают самого пристального внимания Аластриэль.

И тихонько добавил:

— Ведьмы.

Стонар нахмурился.

— Конечно же, нет, — возразил он. — Вопросы первостепенной важности, вопросы, которые затрагивают выживание нашего города!

Чуть не закатив глаза, Грейт искоса взглянул на Представителя. На том была надета зеленая портупея со вставшим на дыбы оленем — символом Куэрварра — перетягивающая жирную грудь. Грейт находил это зрелище отвратительным.

Строго говоря, толстым Стонар не был, он обладал мощным телосложением — не в последнюю очередь благодаря работе в кузнице. Грейт полагал, что последние несколько лет, проведенные на высоком посту, второй по величине дом в Куэрварре и новое меню, в котором картофель и рофье мясо преобладали над корнеплодами и олениной, тоже этому способствовали. Стонар был недалеким человеком без всяких способностей к политике, полагавшимся скорее на руки, чем на голову. Естественно, такой руководитель имел немалое влияние в нецивилизованных захолустных городках вроде Куэрварра.

— И какие же это вопросы? — спросил Грейт. Он рассеянно провел по струнам яртинга, откинувшись на позолоченную спинку кресла. — В опасности, конечно же, находимся здесь все мы. Как будто в Куэрварре есть важные проблемы.

Случайная рифма вызвала на его лице улыбку, на сей раз неподдельную.