Призрачный путник - [10]

— Когда это мы потеряли право рассуждать логично? — спросил Барс. Он свирепо взглянул на Дерста. — И оставь в покое мои волосы!

За серебристым забралом Дерст усмехнулся.

— А когда это мы потеряли право быть легкомысленными? — спросил он. — Моя жизнь стала бы просто пустым сотрясанием воздуха, если бы не это право. В смысле, я бы не смог говорить вообще…

— И слава Латандеру25! — рявкнул крупный рыцарь. — Пускай так оно и будет!

Мгновение Дерст сердито глядел на него, но оживился, когда они въехали на куэрваррскую площадь.

— Ах, «Свистящий Олень»! — произнес он, когда они приблизились к таверне. — По крайней мере, я так полагаю, судя по вывеске, разительно похожей на флаг Куэрварра.

«Свистящий Олень» был простым, но крепким строением из ели и сосны, большой охотничий домик, ставший местом встречи для путешественников и местных жителей. За окнами раздавались смех, шутки и грохот кружек. Определенно, это место подходило для хорошего времяпровождения.

Они спешились и Барс обратился к третьему члену их группы.

— Сир Венкир, не будете ли вы так добры пойти со мной и снять комнаты, пока сир Золотогрёб отведет наших благородных скакунов в конюшни?

— Лошадей? — перебил Дерст с неприязненным видом. — Почему я?

— Меньше возможностей надуть хозяина, — объяснил Барс.

Дерст открыл было рот, чтобы возразить, но остановился и кивнул.

Крупный рыцарь повернулся к их молчаливому компаньону.

— Пожалуйста, позвольте мне поторговаться с хозяином. Вы, должно быть, устали после долгого путешествия. Помолитесь и отдохните. Особа вашего…

Рыцарь рассмеялся высоким, музыкальным смехом и потянулся распустить ремешки шлема.

— Прости? — донесся мелодичный голос. — Благородное происхождение еще не делает меня беспомощной.

Шлем был снят, и рыцарь встряхнул длинной копной рыжих волос. Серые глаза сияли над улыбающимися губами, на гладком, чуть смуглом лице танцевал солнечный свет. Арья Венкир была певчей птицей в стальном оперении.

— Как и то, что я леди.

— Конечно, нет, де… то есть леди сир Арья, — запнулся Барс. — Я не имел в виду ничего подобного.

— Тогда ты, наверное, собирался что-то такое сказать? — уперев руки в бока, она повела рыжей бровью. У девушки был горячий темперамент — хорошо известное всему Эверлунду свободоволие, и это была еще одна причина, по которой она оказалась здесь, в рыцарских латах, а не дома в зале для занятий, в саду, или в комнате для рисования.

Проклиная про себя правила рыцарства, Барс почувствовал, как его лицо начинает пылать.

— Вы можете делать всё, что посчитаете нужным, леди сир, — наконец выдавил он, прочистив горло.

— Я просила не называть меня так, — Арья закатила глаза, выдавая своё раздражение.

— Да, леди сир! — Барс вздрогнул, невольно вновь назвав титул.

Арья вздохнула. Она погладила свою гнедую кобылу по кличке Быстринка.

— Ну раз вы так любезно предложили, — сказала Арья, с таким выражением лица, как будто забавлялась, — я не буду отказываться. Ведите, сир Гартвайн, если вы того желали. И доставайте кошелёк. Сир Золотогрёб? Лошади.

— За Соловья! — без промедления отозвались оба мужчины. Это был их боевой клич, происходивший от герба Арьи. Такая синхронность заставила девушку рассмеяться.

Ворча и скрывая улыбку, Барс проводил Арью внутрь. Ворча и хмурясь, Дерст проводил трех лошадей в конюшни.

Внутри постоялого двора оказалось неожиданно просторно. Обычной для таверн удушливой атмосферы и неприятного дыма не наблюдалось. Наоборот, благодаря распахнутым окнам, дышалось легко и свободно. В общей зале Арье понравилось почти всё, не считая разве что нескольких голов, повернувшихся в их сторону, когда рыцари зашли внутрь.

Между столами и длинными скамьями, вырезанными из брёвен тенистого дерева, хватало места, чтобы два человека могли пройти. Помещение украшали головы животных, оружие орков и гоблинов, копья, топоры и сломанные стрелы. На северной стене висел великолепный гобелен, изображавший эльфийскую охоту на оленя. По залу носились служанки, протирая столешницы и расставляя кружки эля с подносов. В таверне было полно клиентов и гуляк, собравшихся обсудить приближение весны.

Арья протолкалась к стойке рядом с горластым мужчиной, который заплетающимся языком хвастался своими любовными похождениями.

— Извините, — сказала девушка-рыцарь трактирщику, плотному мужчине, которого звали Гарионом, как она расслышала в общем гомоне. — Нам нужны комнаты на одну или две десятидневки, и стойла в конюшне для лошадей.

— Конюшни открыты, — ответил Гарион, протирая кружку. — Но приближается день Зеленой Травы, и у нас всё забито. Я бы хотел вам помочь, леди рыцарь, но свободных комнат у нас нет.

— Что-о-о? — донеслось слева.

Хрюкнувший — это точно не было членораздельной речью — мужчина похотливо ухмыльнулся, заметив Арью. Его русые волосы достигали плеч, и он носил небольшую, козлиную, как их называли в Глубоководье, бородку.

Одет пьяница был изысканно — шляпа с длинным пером, рапира и дага на поясе. Определенно, он считал себя франтом, и так же определенно он был пьян.

— Можешь остановиться в моей комнате, девочка, — нечленораздельно выговорил пьянчуга. — Кровать не шибко широка, но это нам не помешает…