Призрачно всё... - [24]
Эдуард снабдил своего «оператора» самой современной аппаратурой. Скрытые камеры включались и выключались дистанционно, подсветка работала как часы, качество отснятого материала могло удовлетворить самый взыскательный вкус. В некоторых кабинках было установлено две, а то и три камеры, и съемка велась в нескольких ракурсах, что являлось самым последним писком.
Именно благодаря этим съемкам Савелий узнал, что банкирша «порекомендовала» его отца своей пышногрудой сексуально озабоченной подруге Люси. Как зритель, он стал случайным свидетелем не предназначавшимся для посторонних ушей их разговора между кабинками. Признаться честно, Савелий здорово расстроился, услышав, в каком тоне Аленевская отзывается о его отце. Потом, поразмыслив немного, возненавидел отца еще больше.
Сегодня клева не будет!
Притихшее небо, похожее на застиранное платье, висело над городом, предвещая не то грозу, не то ураган. Аркадий помнил, как месяц назад поломало деревья, кое-где оборвало провода, а на одном из санаториев даже опрокинуло крышу на крутую иномарку, что невозмутимо ждала хозяина поблизости на стоянке.
Странно, но в годы его детства такого не было. Он, во всяком случае, не помнил. Дождик лился только теплый, под которым непременно хотелось побегать босиком. Если шел снег, то возникало желание слепить снежную бабу или крепость, а то и в снежки поиграть.
Увы, во времена детства и юности все было по-другому.
Доктор медленно брел по улице Лигатова по направлению к зданию банка. Пусть Жанна запретила ему появляться в ее жизни, но сейчас ему надо было увидеть ее во что бы то ни стало. Какой-то высший смысл виделся доктору в их встрече.
— Госпожа Аленевская сегодня никого не принимает, — заученно отрапортовала девушка в приемной. — Я могу вас записать на послезавтра на семнадцать тридцать…
— Послезавтра я, к сожалению, не смогу, — пожав плечами, как-то сник Изместьев. — Дежурство на «скорой». Разве что подмениться…
Девушка отчего-то смутилась, посмотрела на Аркадия исподлобья:
— Вы врач «скорой помощи»? — дождавшись кивка собеседника, она нерешительно поднялась и направилась к массивной двери, за которой должна была находиться председатель правления банка. — Сейчас я постараюсь сделать что-нибудь для вас. Ваши коллеги спасли моего отца от смерти.
Смутившись, Изместьев не нашелся, что ответить. Через минуту он стоял перед огромным столом, за которым слегка покачивалась в кресле его бывшая одноклассница.
— Мне казалось, мы обо всем поговорили, и к сказанному добавить нечего. — Крутя в пальцах длинную тонкую сигарету, Аленевская смотрела мимо Изместьева, куда-то в сторону окна. Ярко-зеленый пиджак очень шел к ее глазам. — Я не люблю, когда меня не понимают с первого раза. Не отнимай больше у меня время. У меня своих проблем хватает.
— Прости меня, пожалуйста, — кое-как выдавил он из себя. — Я был… молокососом, несмышленым салагой, но… не всю же жизнь мне за эту глупость расплачиваться.
— Не пытайся меня разжалобить, сейчас это не имеет никакого значения, Изместьев. — Банкирша потерла виски указательными пальцами и достала сотовый телефон. — Какая разница, кем ты был: салагой, молокососом? Не важно! Кстати, Люси хотела тебя видеть, я ей позвоню. Ты помнишь, я тебе про нее рассказывала.
— Не говори глупостей, меня не интересует она. Я не могу без тебя… Я только что это понял. Ну хочешь, я перед тобой на колени встану? Я тебя очень люблю, Жан! Пусть я недавно это понял, когда тебя увидел.
— Ты что несешь, Изместьев? Будь мужиком. — Отложив в сторону сотовый, Жанна встряхнула головой, словно это у нее, а не у него случилось помрачнение сознания. — Я навела справки, у тебя жена и сын, ты что городишь?
— Ты… наводила справки?! Значит, ты мной интересуешься. Только одно слово, и я… — он вдруг споткнулся на таком простом, многократно проговариваемом про себя слове. — Раз… разведусь. Только головой кивни. Я люблю тебя… страстно, огненно. Я к-клянусь тебе…
Он лепил и лепил одно слово за другим, не особо задумываясь над смыслом произнесенного. Главное — чувствовать основное направление монолога и ловить момент, которого может больше не выпасть. Внутри все клокотало, не давая остановиться.
Когда на ее лице мелькнуло что-то среднее между брезгливостью и жалостью, у Аркадия в горле застряли все звуки, он споткнулся и начал мямлить. Словно над рекой мгновенно рассеялся туман и со всей отчетливостью проступило: сегодня клева не будет.
Он не помнил, как очутился на улице. Очнулся, едва не угодив под маршрутное такси. Злость на банкиршу, на самого себя переполняла, выплескивалась наружу. Опять, как и двадцать лет назад, в ночь выпускного бала, Жанна оказалась свидетельницей его позора.
Ниже того уровня, которого ему довелось «достичь» только что, он еще не опускался. Дешевка! Тряпка! Слизняк! Каких-то полчаса назад ему казалось, что пробить стену недопонимания, смахнуть налет искусственности, какой-то нарочитой холодности с поведения банкирши — просто. Заставить Жанну вновь стать прежней — элементарно.
Об него вытерли ноги. Кто его толкал в спину? Зачем он сунулся в этот банк?
Захватывающие истории на фактическом медицинском материале, написанные практикующим доктором. Юбилейная встреча выпускников Медицинской академии на круизном теплоходе обещала быть радостной. Тосты, здравицы, воспоминания… Но вскоре выяснилось, что за видимым радушием и общим весельем кроются давнишние обиды и отвергнутые чувства. Хирург Петр Фролов, считающийся в компании самым прозорливым, чувствует, что одними претензиями дело не кончится. Беда не заставила себя ждать – в ночь после банкета происходит жестокое убийство.
Врач Петр Фролов вместе с коллективом поликлиники, где работает его супруга, едет на турбазу отмечать День медицинского работника. В какой-то момент шумное мероприятие из веселого праздника превращается в настоящий кошмар. Одну из женщин находят зверски убитой в своей комнате. Гости в шоке: кто мог пойти на такое? До приезда опергруппы Фролов, как самый опытный и хладнокровный, пытается разобраться в случившемся. Но даже у видавшего виды доктора сдают нервы, когда он понимает, в какую страшную историю оказываются втянутыми участники рокового пикника…
Врач-психиатр Илья Корнилов готовит заключение о вменяемости Константина Бережкова, убившего женщину с особой жестокостью. Первое впечатление: Бережков – абсолютный шизофреник с синдромом раздвоения личности, не контролирующий свои поступки. Врачебный консилиум также склоняется к выводу, что преступник – психически больной человек. Но Корнилов не спешит поставить свою подпись под заключением и отправить психа на лечение. И причина не только в подозрительности психиатра. Бережков оказался тем самым врачом-хирургом, который много лет назад из-за своей ошибки и халатности сломал Корнилову жизнь.
Книга о хрупкости и условности границ, отделяющих нас как от прошлого, так и от будущего. Пронизанная ностальгией реальность здесь похожа на галлюцинацию. Кто из нас хоть раз да не сокрушался по поводу своих ошибок в прошлом! Если бы у нас была возможность всё прожить заново! И не просто так, а с сегодняшними знаниями! Главный герой романа – Аркадий Изместьев – такую возможность получает. Ценой предательства близких, ценой измены своим принципам он хотел ухватить за хвост мифическую птицу удачи… Какое будущее нас ждёт при подобном смещении акцентов? Куда может завести сакраментальное, почти ленинское «плюс виртуализация всей планеты»? Как такое вообще может прийти в голову?! Для широкого круга читателей.
Отправляясь в прошлое для восстановления справедливости, будьте осторожны! Журналистка Марина попыталась спасти свою подругу, не представляя, чем рискует, чем может обернуться её поступок… И вот уже приближается апокалипсис. За прибором для перемещения во времени из будущего внезапно пожаловал охотник. Всё висит на волоске. Лишь взвешенные решения гениального изобретателя могут спасти город, страну, планету. Когда спонтанное путешествие запускает непредсказуемую цепную реакцию, то для кого-то Мышеловка обязательно захлопнется. Для широкого круга читателей.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.