Призрачная жена - [16]

Фру Доротея протянула мне узкую холодную руку.

— Как поживаете, мисс Эмберли? Мисс, я правильно говорю?

В ответ я смогла только наклонить голову. Отто сжал мою руку.

— Вы погостите у нас?

— Конечно. Луиза собирается познакомиться с Данией. Она пишет для одной из лондонских газет. Возможно, нам удастся убедить ее написать что-либо лестное для нас. Ее очень заинтересовал наш приют для престарелых дам.

Фру Доротея, с ее явным аристократизмом, была из тех женщин, которые умеют превратить некрасивую внешность в достоинство. Ее наверняка интересовало, какое отношение я имею к Отто, но она и не подумала спросить об этом. По крайней мере не сделала этого напрямик.

— Я распоряжусь приготовить вам комнату. Твоя, Отто, всегда готова, как тебе известно. Прошло много времени, прежде чем ты удостоил нас своим визитом.

— Ты упрекаешь меня в этом? — пробормотал Отто. На что его мать сочувственно возразила:

— Конечно нет, мой дорогой. Мне известно, какие неприятные ассоциации вызывает у тебя это место. Возможно, он говорил вам, мисс Эмберли, что потерял жену.

Я вспомнила веселый смех Отто на Мальорке, его заявление об избавлении от несчастливого брака. Что значили ее слова? Нездоровое желание заставить сына постоянно скорбеть об умершей жене?

Отто быстро сменил тему разговора, поинтересовавшись где дети.

— О, Нильс получил новую машину и обкатывает ее.

— Новую машину? Это твоих рук дело?

Фру Доротею нисколько не обеспокоил сердитый вид Отто. Я начинала думать, что она достойный противник своего сына.

— У него был день рождения. Хотя ты забыл о нем, но я-то помнила.

— Мама! Мальчишка и так слишком избалован!

— Он должен получать что-то взамен пренебрежения отца, — спокойно заявила фру Доротея. — Но мы надоедаем мисс Эмберли нашими проблемами. Какую комнату ты предпочитаешь, чтобы мы отвели ей? Ту, что обычно?

Это прозвучало как явный вызов. Неужели существовала комната, куда Отто приводил женщин, когда его жена лежала при смерти? Но, с другой стороны, Кристина умирала несколько лет, а он — здоровый мужчина.

Не знаю, была моя догадка правильной или нет, но я не собиралась больше оставаться здесь и терпеть оскорбительно-снисходительное отношение этой неприятной женщины. Я резко развернулась. Отто схватил меня за руку.

— Луиза!

Я пришла в ярость. С меня было достаточно.

— Оставь меня, Отто. Я не хочу оставаться здесь. Я немедленно возвращаюсь в Копенгаген и буду там до тех пор, пока ты не скажешь своей матери правду.

— Правду? — холодно переспросила фру Доротея.

Отто превратился в растерянного мальчика, запуганного этой исключительно умной и властной женщиной. Но к тому времени я уже хорошо узнала его. Его смущение не выглядело искренним. И когда он улыбнулся сначала мне, а потом матери, глаза его оставались холодными.

— Мне следовало сразу все тебе объяснить, мама. Я ожидала, что он скажет "это моя жена", но вместо этого он повторил то, что уже сказал Эрику: — Луиза — моя невеста.

— Вот как! — после длинной паузы произнесла фру Доротея, и на ее лице промелькнуло такое выражение, будто она услышала: "Луиза — мой палач. Что она имела против его нового брака?

Теперь я начала понимать, почему Отто не хотел, чтобы его мать была поставлена перед фактом нашей женитьбы. Ей надо было дать время привыкнуть к этой мысли. Если я собиралась жить здесь в покое и счастье, нам с ней следовало прийти к своего рода соглашению. С чувством, похожим на панику, я осмотрелась. Внезапно мне показалось, что я попала в средневековье. В моем воображении возникли ключи, гремящие в замках, подземные казематы, орудия пыток. Чего стоили одни только батальные сцены, украшающие стены в гостиной! Как далеко было отсюда до веселого Копенгагена и даже до тихого Драгора со стадом гусей.

— Тогда я должна еще раз поприветствовать вас, мисс Эмберли. — Фру Доротея даже не пыталась казаться более приветливой, чем раньше. — Это большой сюрприз. Думаю, вам известно, что прошло только шесть месяцев с тех пор, как умерла жена Отто. Надеюсь, вы не планируете пожениться слишком скоро.

Я почувствовала себя совершенно сбитой с толку и чуть не сказала, что мы нисколько не торопимся, но постаралась взять себя в руки, вспомнив о ребенке, которого носила под сердцем. Неужели я буду вести себя перед этой женщиной так же беспомощно, как кролик перед удавом? Я не могла себе этого позволить, поэтому быстро сказала, опередив Отто:

— Именно это мы и планируем. Не так ли, дорогой? Мы хотим, чтобы церемония была очень скромной и состоялась через несколько дней.

— В церкви Монеборга, мама, — добавил Отто, снова сжав мою руку.

Я почувствовала, что фру Доротея как будто стала выше ростом. Она надменно посмотрела на меня сверкающим ледяным взглядом и произнесла:

— Там, где похоронена Кристина?

Это было сказано таким оскорбительным тоном, как будто я на своих высоких каблуках решила встать прямо на могилу бедной женщины, даже на ее тело, чтобы заполучить Отто.

— Но, мама, какое это имеет значение? Жизнь продолжается. Тебе прекрасно известно, что со времени рождения Дины у меня фактически не было жены. Пусть люди говорят что хотят. Неужели тебя это заботит?