Призрачная дорога - [31]
– Я дерево достал. Смотри. – Оглядываюсь по сторонам в поисках многострадального саженца.
– Ребят, вы дерево не видели? – спросил у работяг.
Они вертят головами, шарят в поисках ростка, который я для важности называю деревом.
Обнаружили под ногами у Цыпочки. Она не заметила и наступила. Вид у деревца ещё более жалкий.
– Красивое растение, – сказала Кисонька, поправляя единственную надломанную веточку. – И яма в самый раз, на дно насыплем дренаж. Надо собрать разный мусор, бутылки, железки.
– Бутылки у меня есть, – сообщила дочь.
Слова дочери пришлись весьма кстати, все повернулись к ней и никто не видел, с каким трудом я выбираюсь из ямы.
Глава 29
Машина Цыпочки завалена вещами дочери.
Стекло, бумага, железки.
Среди железок выделяется чугунная батарея.
– Откуда всё это?! – спросил плотник.
– Это моё, не по помойкам же я собирала! – удивилась дочь.
Плотник притих.
– А зачем ты это сюда привезла? – поинтересовалась Кисонька.
– А куда ещё мне это везти? Я переехала к вам со всеми своими вещами.
– Почему ты просто не оставила это у него?
– Я разделяю мусор, а он бы выбросил всё вперемешку. В городе нет раздельных контейнеров, я вожу отходы на завод «Флакон» к хипстерам. Собираю у себя, а когда накопится достаточный объём, отвожу, – ответила дочь, продемонстрировав разумное, рациональное отношение и к мусору, и к жизни. – Иногда друзья кое-что ко мне привозят. Они знают, я просто так не выброшу.
– Ты всё это хранила у него? – спросила богиня, которой давно хотелось высказаться, но я не давал ей реплик.
– Да.
– Вываливаем бутылки в яму, – скомандовала Кисонька.
– Вперемешку прозрачное стекло и цветное?! – возмутилась дочь.
– Да, вперемешку. Бутылки сдержат почву и отведут лишнюю воду.
– Не переживай, – успокоил я дочь. – Это не будет считаться перемешиванием раздельного мусора. Это просто дренаж.
Мы принялись кидать бутылки на дно ямы.
Дочь смотрит с болью и ужасом.
Цыпочка затаила дыхание от восторга.
– Железки очень пригодятся, они будут выделять полезные для дерева вещества, – сказала Кисонька.
– Надо его крепко закрепить, чтоб не спёрли, – сказал я про деревце.
– Кому оно нужно?
– Утром две дачницы выкапывали у нас возле ворот анютины глазки.
– Мои анютины глазки?! – ахнула Кисонька.
– Твои. Не хотел об этом сообщать, чтобы тебя не расстраивать, – ответил я.
– Что, прямо выкопали и украли?
– Именно так. Совершили настоящий набег, вооружившись совочком и пакетиком. А когда меня увидели, смылись, весьма резво, несмотря на свои объёмы.
– Хорошо. То есть плохо. Но анютины глазки по ту сторону забора, вдоль улицы, а дерево по эту сторону забора, – нашлась Кисонька.
– Забор у нас теперь такой, – сказал я, намекая на её вмешательство в наше благополучие, – что любой пролезет.
– И что ты предлагаешь?
– Сейчас покажу.
Мы с плотником вытащили из багажника батарею.
Мои худшие ожидания оправдались, я сдал. Заныла спина. Вот она, цена отказа от собственных решений. Теперь будет только хуже: сначала спина, потом ноги, а потом перестану узнавать близких.
Мы пропустили между рёбрами батареи колодезную цепь и бросили её на усыпанное бутылками дно ямы. Раздался хруст. Концы цепи мы держим в руках.
Дочь отвернулась, она не может вынести зрелища варварского перемешивания мусора.
– Хозяин, отдай лучше нам батарею, – попросили работяги. – Мы её в металлолом сдадим.
– Я вам плиту отдам, – я указал на старую газовую плиту.
Работяги повеселели.
Все, кроме молодого. Тащить ему.
Я дёрнул конец цепи, оставшийся у меня в руках. Крепко.
Сверху набросали земли, гнилых овощей, протухшего пюре, золы из камина и прочей дряни, которую так любит флора.
– Где тот голубиный помёт? – спросила Кисонька.
Ну конечно, голубиный помёт!
В сарае хранится мешочек голубиного помёта, припасённый для особого случая. Незаменимое натуральное удобрение.
Дверь в сарай снова не захлопнута.
Я прошёл в угол, где сложены удобрения.
За спиной раздалось знакомое трепыхание.
На этот раз зрелище куда более жалкое – птица свалилась между листами фанеры, прислонёнными к стенке.
Я снова принялся освобождать бедолагу.
Чтобы отодвинуть фанеру, пришлось сначала отодвинуть спинку детской кроватки.
Потом давно пустующую клетку для попугайчика.
Потом нужные в хозяйстве деревяшки, затем какую-то херню.
Понадобились немалые усилия, чтобы сдвинуть фанеру. Вместо того чтобы взлететь ввысь, птица свалилась вниз.
Проклиная своё сочувствие никчемной пташке, которых вон полный лес, я начал с новым усердием разгребать завалы.
Путь для полёта расчищен.
Несчастная вспорхнула и уцепилась за балку. Тельце пульсирует, клюв разинут.
К счастью, шмакодявка не стала метаться по сараю, а сразу спланировала в открытую дверь и устроилась на ближайшей ветке.
Пролетая надо мной, она сбросила белую кляксу.
– На тебя опять птица накакала, – сказала Кисонька.
– Знаю, – буркнул я и почему-то обиделся.
Я ссыпал мешочек в яму.
Поверх мы воткнули деревце. Обмотали ствол цепью возле самого корня, а конец цепи зарыли поглубже.
Сверху хорошенько полили водой и утоптали, как будто всё так и было.
Глава 30
– Почему ты пишешь о вещах больше, чем о людях?
– Это детская психологическая травма: когда я был маленьким, у меня было очень мало вещей.
В этой книге – рассказы трёх писателей, трёх мужчин, трёх Александров: Цыпкина, Снегирёва, Маленкова. И рисунки одной художницы – славной девушки Арины Обух. Этот печатный квартет звучит не хуже, чем живое выступление. В нём есть всё: одиночество и любовь, взрослые и дети, собаки и кошки, столица и провинция, радость и грусть, смех и слёзы. Одного в нём не найдёте точно – скуки. Книга издается в авторской редакции.
Александр Снегирев родился в 1980 году в Москве. Окончил Российский университет дружбы народов, получив звание магистра политологии. Учится там же в аспирантуре. Лауреат премии «Дебют» за 2005 год в номинации «Малая проза».
«БеспринцЫпные чтения» возвращаются! Лучшее от самого яркого и необычного литературно-театрального проекта последнего времени. Рассказы знаменитых авторов: Алёны Долецкой, Жуки Жуковой, Александра Маленкова, Александра Снегирёва, Саши Филиппенко, Александра Цыпкина и не только. Самые смешные и трогательные истории со всей страны, которые были прочитаны со сцены авторами и ведущими российскими актерами: Ингеборгой Дапкунайте, Анной Михалковой, Константином Хабенским и другими. Эти тексты собирали залы от Нью-Йорка до Воронежа.
В центре повествования – судьба Веры, типичная для большинства российских женщин, пытающихся найти свое счастье среди измельчавшего мужского племени. Избранники ее – один другого хуже. А потребность стать матерью сильнее с каждым днем. Может ли не сломаться Вера под натиском жестоких обстоятельств? Может ли выжить Красота в агрессивной среде? Как сложится судьба Веры и есть ли вообще в России место женщине по имени Вера?.. Роман-метафора А. Снегирёва ставит перед нами актуальные вопросы.
«Её подтолкнул уход мужа. Как-то стронул с фундамента. До этого она была вполне, а после его ухода изменилась. Тяга к чистоте, конечно, присутствовала, но разумная. Например, собаку в гостях погладит и сразу руки моет. С мылом. А если собака опять на ласку напросится, она опять помоет. И так сколько угодно раз. Аккуратистка, одним словом. Это мужа и доконало. Ведь он не к другой ушёл, а просто ушёл, лишь бы от неё. Правила без исключений кого угодно с ума сведут…».
Александр Снегирев – лауреат премий «Дебют» (2005), «Венец» (2007), «Эврика» (2008). Автор нашумевшего романа «Как мы бомбили Америку», безупречный стиль и предельная откровенность которого поразила и молодую аудиторию, и Союз писателей Москвы. Новая книга Александра Снегирева – история одновременно жесткая и нежная, остросоциальная и почти детективная, изысканно метафоричная и написанная на разрыв аорты.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Который день не спеша прощается с хутором, перебираясь на жительство в райцентр, Валя Дадекина: пьет с подружками, поет любимые песни, ожидает, что в городе поживет по-людски.
Зловредные соседские парни без стыда и страха свели со двора стельную корову. Но на этот раз воровство не сошло им с рук…
Миколавна — больная и одинокая старуха. Таким людям с недавних пор собес нанимает помощниц. Для Миколавны это егозливая соседка бабка Дуня…
Рассказы, написанные за последние 18 лет, об архитектурной, околоархитектурной и просто жизни. Иллюстрации были сделаны без отрыва от учебного процесса, то есть на лекциях.
