Призрачная дорога - [26]
– Вы подменяете понятия… – начал было психолог, не обратив внимания на «железный щит». Между тем родная бабка передала сестре фотографию своей покойной дочери, согнулась перед кроватью и выдвинула из-под неё старую автомобильную дверцу.
– Здесь геопатогенный разлом идёт. – Бабка обозначила рукой направление геопатогенного разлома. Согласно её жесту, разлом пересекал комнату сиротки как раз в зоне кровати. – Металл защищает от излучения.
Не мешкая, родная бабка вытащила из-за пазухи гирьку на нитке и, намотав конец нитки на палец, стала медленно перемещаться по комнате.
Психолог наблюдал молча.
Гирька то колыхалась, то зависала неподвижно. Рот вершительницы таинства приоткрылся, пожилая сестрица наблюдала, опершись о поставленные друг на друга коробки.
Когда, обойдя комнату, родная бабка добралась до кровати сиротки, «маятник» в её руке потихоньку начал мотаться и скоро уже крутился весьма энергично.
– Ещё быстрее! – тем временем кричала мне сиротка, и я, упершись о железную перекладину карусели, бежал вокруг скрипучей железной оси, и окна домов мелькали вокруг нас.
Глава 24
Избавившись от печника, мы принялись обхаживать дочь с подругой.
Богиня предложила пожарить свежее сердце, но гости вежливо отказались.
Я вытер пятна на полу, и только тут мы обратили внимание, что и дочь, и Цыпочка приволокли с собой по чемодану.
– Куда это вы собрались? – спросили мы.
– Просто я привезла свои вещи. Временно, – ответила дочь.
– Вы что, расстались? – ахнули мы.
– Ну… временно, – уклончиво ответила дочь, и вопросов не осталось – она ушла от своего парня навсегда.
– Что случилось?! – воскликнули мы.
Дочь не любит, когда её донимают.
А кто любит?
Однако она была готова к расспросам.
Заранее настроилась.
И на уход, и на расспросы.
Её решения всегда взвешенны и необратимы.
Это началось в первую активную фазу украинской войны. Все тогда следили за событиями чрезвычайно пристально и горячо болели за одну из сторон.
Появились беженцы: одни направились на запад, в сторону Киева, другие – на восток, в Россию.
По углам опустевших городов жались перепуганные породистые собаки, искательно заглядывающие в глаза заезжим авантюристам.
Происходящее сильно взволновало парня нашей дочери. Они тогда только съехались.
Парень был хозяйственным: самостоятельно положил ламинат, возил нашу на море и копил на автомобиль, но геополитические подвижки его изменили. Он погрузился в военный иммерсивный спектакль.
Молодые жили в пригороде, в доме, который наш герой ремонтировал своими руками. В дни описываемых событий была закончена кухня, и нас позвали на новоселье.
Он встретил нас на станции, от которой мы пошли к дому.
Едва на холме подпрыгнула колокольня, он перекрестился.
Показалось, будто они с колокольней противоборствующие снайперы: ему жизненно важно было перекреститься на миг раньше, чем покажется крест на куполе.
Замешкаешься – конец.
Провожатый отрекомендовал строение: церковь такой-то преподобной великомученицы.
Он прилежный прихожанин и нашу склоняет. Батюшка славный, на иконостас они уже пожертвовали.
Его страничка полна пасхальных изображений: яйца, свечи, женщины в косынках. Под каждым хештеги: #благость, #разговелись, #отстоялислужбуотстоимироссию.
Кухня ослепила.
Блестящая яркая мебель из современных полимеров отражала восседающую за столом крепкую женщину.
Мощные щёки, соперничающие размером с её же грудями, подпирали тяжёлые глаза.
Всегда, когда вижу женщину, думаю: я бы с ней да или я бы с ней нет? Тогда я сразу подумал, что с этой я бы точно нет.
Существенно менее упитанная женщина хлопотала у плиты. Одной рукой она держала младенца, другой орудовала половником в кастрюле.
Рядом стояла юная девица в маленьких шортах и с пышными волосами на красивой голове. Я поспешил отвести от неё взгляд; больно уж отчётливо он сообщал: с ней я бы да.
Мы озирались в поисках дочери. Она убежала в магазин, чтобы срочно купить позабытый ингредиент для соуса.
Пока смотрели дом, повсюду нас сопровождал тяжёлый аппетитный запах борща.
Крепкая женщина оказалась мамой нашего молодого человека.
Дети съехались, родители решили познакомиться.
Увлекшись заботой о беженцах, мама не отрывалась от телефона.
Беженцам требовались тонны подгузников.
Точнее, их детям.
Пока мама организовывала получение и доставку этого дефицитного товара, сын читал новости и тут же пересказывал самые яркие
Украинский пилот вместе со своей боевой крылатой машиной перелетел на сторону повстанцев.
Правительственный карательный батальон окружён и уничтожен.
Российские военные сохраняют нейтралитет.
Аэропорт вновь подвергся обстрелу.
Украинские военные бомбят мирные кварталы.
Сообщение про украинского пилота опровергнуто заявлением главнокомандующего.
Новости поступали одна страшнее другой, подгузников не хватало, из кастрюли валил пар, младенец орал, кудлатая красотка позёвывала, откуда-то из коридора явилась семейная пара луганчан, дочь, вернувшаяся из магазина с пустыми руками, виновато улыбалась.
Мы с Кисонькой знали, что ребята принимают нуждающихся, но не знали масштаба этой благотворительности.
Мама Эвелина Владимировна, дочь и внучка офицеров, не понаслышке знает, что такое честь и совесть.
В этой книге – рассказы трёх писателей, трёх мужчин, трёх Александров: Цыпкина, Снегирёва, Маленкова. И рисунки одной художницы – славной девушки Арины Обух. Этот печатный квартет звучит не хуже, чем живое выступление. В нём есть всё: одиночество и любовь, взрослые и дети, собаки и кошки, столица и провинция, радость и грусть, смех и слёзы. Одного в нём не найдёте точно – скуки. Книга издается в авторской редакции.
Александр Снегирев родился в 1980 году в Москве. Окончил Российский университет дружбы народов, получив звание магистра политологии. Учится там же в аспирантуре. Лауреат премии «Дебют» за 2005 год в номинации «Малая проза».
«БеспринцЫпные чтения» возвращаются! Лучшее от самого яркого и необычного литературно-театрального проекта последнего времени. Рассказы знаменитых авторов: Алёны Долецкой, Жуки Жуковой, Александра Маленкова, Александра Снегирёва, Саши Филиппенко, Александра Цыпкина и не только. Самые смешные и трогательные истории со всей страны, которые были прочитаны со сцены авторами и ведущими российскими актерами: Ингеборгой Дапкунайте, Анной Михалковой, Константином Хабенским и другими. Эти тексты собирали залы от Нью-Йорка до Воронежа.
В центре повествования – судьба Веры, типичная для большинства российских женщин, пытающихся найти свое счастье среди измельчавшего мужского племени. Избранники ее – один другого хуже. А потребность стать матерью сильнее с каждым днем. Может ли не сломаться Вера под натиском жестоких обстоятельств? Может ли выжить Красота в агрессивной среде? Как сложится судьба Веры и есть ли вообще в России место женщине по имени Вера?.. Роман-метафора А. Снегирёва ставит перед нами актуальные вопросы.
«Её подтолкнул уход мужа. Как-то стронул с фундамента. До этого она была вполне, а после его ухода изменилась. Тяга к чистоте, конечно, присутствовала, но разумная. Например, собаку в гостях погладит и сразу руки моет. С мылом. А если собака опять на ласку напросится, она опять помоет. И так сколько угодно раз. Аккуратистка, одним словом. Это мужа и доконало. Ведь он не к другой ушёл, а просто ушёл, лишь бы от неё. Правила без исключений кого угодно с ума сведут…».
Александр Снегирев – лауреат премий «Дебют» (2005), «Венец» (2007), «Эврика» (2008). Автор нашумевшего романа «Как мы бомбили Америку», безупречный стиль и предельная откровенность которого поразила и молодую аудиторию, и Союз писателей Москвы. Новая книга Александра Снегирева – история одновременно жесткая и нежная, остросоциальная и почти детективная, изысканно метафоричная и написанная на разрыв аорты.
Каждый, кто любит собак, будет удивлён и очарован необычной философией собачника, который рассмотрел в верном звере не только друга и защитника, но и спасителя! Не спешите отрицать столь необычный ракурс, вникните в повествование, и возможно в своём четвероногом товарище вы увидите черты, ранее незамеченные, но чрезвычайно значимые для понимания поведения собаки.
«Живая тайга» — сборник сказок, написанных по мотивам сказаний аборигенных народов. Бесхитростные, иногда наивные повествования увлекают читателя в глубины первозданной тайги и первобытных отношений с её обитателями. Действия героев, среди которых не только люди, но и природные объекты, основаны на невозможном в современном мире равноправии всего живого и удивляют трогательной справедливостью. Однако за внешней простотой скрываются глубокие смыслы древней мудрости.
Есть люди, которые не верят на слово, им обязательно нужно потрогать загадку руками. Краевед Юрий Крошин из таких, и неудивительно, что он попадает в критические ситуации, когда пытается выведать то, о чём знать нельзя. Для народа, исповедующего Законы Тайги, «табу» означает не просто запрет что-либо делать. Нарушивший табу, нарушает священное равновесие между противоборствующими силами нашего мира. За такой грех полагается неминуемое наказание, и оно настигает преступника здесь и сейчас.
Мы до сих пор не знаем и малой доли того, какими помыслами жили наши первобытные предки. Герою этой книги удалось не только заглянуть в своё прошлое, но и принять в нём участие. Это кардинально повлияло на его судьбу и изменило мировоззрение, привело к поискам личных смыслов и способов решения экологических проблем. Книга наполнена глубокими философско-психологическими рассуждениями, которые, однако, не перегружают чтение захватывающего авантюрно-приключенческого повествования.
Р2 П-58 Попов Валерий Георгиевич Южнее, чем прежде. Повести, рассказы. Л. о. изд-ва «Советский писатель», 1969, 204 стр. «Южнее, чем прежде» — первая книга молодого ленинградского прозаика. В рассказах В. Попова перед читателем проходит целая галерея наших современников. Юмор, неистощимая фантазия, бьющая через край творческая энергия — таковы те качества, которые делают жизнь героев В. Попова наполненной и содержательной. Писатель много ездил по стране, в его произведениях привлекают свежее восприятие природы, неожиданные встречи с интересными людьми, с незнакомыми прежде явлениями жизни. .