Приют горного странника - [5]

Леопольд Фомич, осторожно ступая, прошел мимо прикорнувшей жены к лестнице, остановился, отыскивая радужную сетку паутинки, но солнце уже переместилось, и паутинка едва выделялась в полумраке. Леопольд Фомич вздохнул и стал спускаться вниз. Кухонная плита давно уже призывала обратить на нее внимание. Он засучил рукава, взял губку и выдавил на нее щедрую порцию чистящего средства…

Вывернувшее на Лесную улицу такси резко затормозило и выпустило непрерывно охающую женщину, а затем выставило ее дорожную сумку. Развернувшись, обдало вновь прибывшую щедрой порцией дорожной пыли и скрылось из вида.

— А поосторожнее ехать он не мог?! — глаза женщины гневно сверкнули. Она достала косметичку, поднесла к лицу зеркальце. Оттуда на нее хмуро посмотрело вытянутое, заостренное к подбородку лицо с непропорционально крупным, удлиненным носом. Она тщательно, а скорее — придирчиво следила за собой, и для своих шестидесяти лет выглядела моложаво, но, тем не менее, недовольство своей внешностью было постоянным ее спутником.

— Ужасно! Ужасно! — повертев головой в разные стороны, она нервно вернула зеркало на место и быстрым шагом направилась к высокому уныло-серому металлическому забору, табличка на котором гласила: Гостевой дом «Приют горного странника».

Пытаясь издали разглядеть кнопку звонка, она не смотрела под ноги, из-за чего, на одном из крупных камней, щедро устилавших дорогу поселка, каблук ее новых дорожных туфель подвернулся и предательски треснул.

— Нет, ну ты скажи, а! Что творится! И это называется у них — незабываемый отдых в горах! Что, нельзя было дорогу заасфальтировать?!

От переживаемых эмоций на ее лице выступили красные пятна. Немного отдышавшись, она нажала кнопку звонка. Ответом ей было негромкое рычание. Она подождала и снова позвонила. Рычание усилилось.

— Да они там что! Уснули все что-ли? Хорошенькое начало отдыха! — на этих словах ее монолог перекрыл отрывистый собачий лай.

— Ужасно! Ужасно! А еще рекламируют себя как гостевой дом с отличным сервисом.

Она достала рекламный проспект и мобильный телефон. На экране телефона высветилось сообщение о невозможности связи с данного места.

— Прекрасно! О лучшем я не могла и мечтать!

Женщина в растерянности оглянулась, улица была пустынна. Напротив выцветшая вывеска указывала на наличие магазина. Неожиданное протяжное мычание заставило женщину вздрогнуть. Большая белая корова с единственным коричневым пятном на лбу, флегматично пережевывая траву, направилась в ее сторону. Женщина, как и многие городские жители, боялась коров, поэтому единственными пришедшими в голову фразами, обращенными к надвигающемуся животному, оказались: «Фу! Нельзя! Брысь!»

Корову это не остановило, а собака за забором продолжила лаять. Награждая всевозможными эпитетами поселок, корову, собаку, камни на дороге и неизвестно куда исчезнувшую администрацию гостевого дома, женщина решительно, насколько позволял сломанный каблук, пересекла дорогу и открыла дверь магазина.

Ничего не подозревающие о трудностях, неожиданно свалившихся на голову приехавшей на отдых женщины, Клавдия и Петр продолжали заниматься расстановкой товаров, одновременно проясняя для себя мучавшие их вопросы совместного бытия. Получилось так, что момент появления женщины в магазине совпал с громкой репликой Клавдии:

— Отдохнешь тут только после дождичка, в четверг!

На дворе был понедельник и, не желая выслушивать дальнейшие пожелания на отдых, женщина стремительно развернулась, громко хлопнула дверью и выбежала из магазина. Растерянность, обида, раздражение охватили ее. Вслед за ней на крыльце показалась Клавдия. На ее лице мгновенно появилось вопросительно-угодливое выражение:

— Вы что-то купить хотели?

В приехавшей женщине заклокотало бешенство:

— С чего вы взяли, что я у вас что-то купить хочу?

— Так вы же только что заходили в магазин! — выражение услужливой готовности на лице Клавдии постепенно уступало место раздражению.

Неизвестно, чем бы закончился их диалог, но подъехало следующее такси, на этот раз высадившее на каменистую дорогу полноватого мужчину зрелого возраста. Через его плечо, на широком ремне, был перекинут этюдник, в руках — большая спортивная сумка.

Такси уже скрылось за поворотом, а мужчина, слегка прищурив глаза за стеклышками очков, окидывал оценивающим взглядом открывающуюся взору панораму горных хребтов. Полное лицо с аккуратно подстриженной, седеющей бородкой озарила улыбка:

— Прекрасно! Отличный вид на горы!

Затем его взгляд переместился на женщину с сумкой в руках, выражение лица которой вызвало у него смутное чувство тревоги. Он снял очки и приложил платок к покрытому испариной лбу:

— Если не ошибаюсь, это улица Лесная, дом один? И здесь находится гостевой дом «Приют горного странника»?

Его бодрый голос придал уверенность вконец растерявшейся женщине:

— Вы не ошиблись, но если вы рассчитываете на гостеприимство, то заблуждаетесь. Располагайтесь на улице…

Клавдия прервала ее:

— А… так бы сразу и сказали, что приехали к Лизавете, а то мутят тут воду, от работы отвлекают.

— Нет, вы посмотрите, что творится! — лицо женщины нервно передернулось, глаза гневно сверкнули. — Я звоню в дверь, не открывают, только слышно рычание собаки. Меня чуть не забодала эта корова, и я еще и отвлекаю от работы!