Приятно тебя общать - [16]

— Шекли, — невольно поправил я.

— Да хоть Де Ниро. Ты‑то понял. Чтобы искали, значт, камни, или что там у него. Чтоб вроде всё собрали, ура, победа, но потом в последний момент хватились одного камушка — а нету. И чепец всему. А почему? Симпл! У героини малец двухлетний этот камушек втихую стянул и в стиралку спрятал. Всё! Оч просто, зэ стори райтс итсэлф, сама себя пишет.

— Неплохо‑неплохо! — Я даже заинтересовался. — Пожалуй, возьмусь.

— Ну и гуд. Вот тебе флэшка. Тут сканы рукописных листов и ещё в вордах всё, что на листах, перепечатано, если вдруг почерк непонятный. Там, значт, про героев, по пунктам история и первые несколько страниц книги — это биг босс хочет, чтобы ты его манеру передал. Ну и то, что тот пассажир накропал, андэстэнд?

— Оф кос, — блеснул я знаниями. — А вот это что за цифры? — спросил я, заглядывая в один из листочков, которые Стасыч уже собрался спрятать.

— Это гонорар. В баксах, нэчуралли.

Я постарался сохранить надлежащий при деловых переговорах покерфейс. Но сумма очень и очень приличная.

— Мой босс с тобой свяжется ещё, можешь поторговаться немного, мужик вэлл‑офф, не облезет. Только ему надо к первому июня край.

— Понятно, — ровно проговорил я. — А какой объём готовой работы?

— Я ноу факин айдиа, что это значит, но клайент сказал, не меньше пятнадцати авторских листов. В курсе, что за стафф?

— Знаю, — кивнул я. — Не лыком шит, факин щит.

— Ну и экселлент. Вот договорчик, почитай, помозгуй, сайн хиэ. — Он ткнул неровным ногтем в строчку для подписи. — И всё, вечером тебе позвонят.

* * *

Вечером действительно позвонили. Весьма интеллигентный дядя общался со мной ласково, как с любимым племянником и крёстным сыном по совместительству. Голос был смутно знакомый: видимо, биг босс часто мелькает в новостях. Я позадавал умные вопросы по делу, обсудил с ним и героев, и сюжет, и манеру. Потом немного поторговались, сошлись на ещё более соблазнительной сумме. В конце мой собеседник поблагодарил, пожелал успехов в работе и ещё раз подчеркнул важность сдачи в нужном объёме и к сроку.

Довольный переговорами, я включил ноут. Мне всегда удобнее работать ночью и под любимую музыку. Налил себе чаю с мёдом и мороженой клюквой, уселся поудобнее, врубил последний альбом металличных финнов и принялся разбираться.

Для начала распечатал себе сканы листов. Красной ручкой нарисовал стаю галочек и крестиков, испещрил страницы стрелками и кружочками. Потом вчитался в манеру биг босса. Маркером выделил словечки, отметил интонацию и порядок слов, чуть не заучил наизусть. К часу ночи с языком автора уже почти сроднился.

Потом открыл документ с творчеством ненадёжного пассажира. Ну, кошмар, конечно. Ошибки ладно, это легко редачится. Первые две главы — ничего, даже с проблесками. Но дальше стиль такой, будто человек ничего, кроме рекламы по региональному ТВ, не смотрел и ничего, кроме состава освежителя воздуха, не читал. И это писатель?

В середине третьей главы шёл обрыв, и продолжение явственно намекало, будто работать пассажир сел с большого бодуна. К пятой главе чувствовался нарастающий психоз, и финальным аккордом — остановка на полуслове и страница нечитаемой абракадабры, словно прежний литнегр от злости и творческой импотенции стучал кулаками по клавиатуре. Или бился об неё головой.

Прихлёбывая чай, я удалил полтекста, не глядя. Рубить — так с плеча. Первые две главы причесал, привёл в божеский вид. Полюбовался своей работой, налил ещё чаю. До утра на одном дыхании написал страниц двенадцать, словно нашёптывал кто. Действительно, «изи‑пизи, стори райтс итсэлф».

На следующий вечер перечитал. Вроде, бойко, вроде, и на Шекли отдалённо похоже, и строго по сюжету, и манера соблюдена неукоснительно… но как‑то пресно, что ли? Описания слабые, сравнения тривиальные.

Я размял пальцы, покумекал. Попробовал переписать — не идёт. Казалось бы, мелочи, типа «её небесно‑голубые глаза». Нашёл пять более оригинальных вариантов. Напечатал — стёр. Напечатал — стёр. Плюнул, оставил небесно‑голубые.

Потом герой спасается бегством через канализацию. Ну уж такой заезженный ход, дальше некуда. Посмотрел в план, начертанный рукой биг босса. Точных указаний на маршрут героя нет, да и сцена второстепенная, ни на что в дальнейшем влиять не будет. Уберём канализацию. Предложим герою побриться налысо, замотаться в ярко‑оранжевую занавеску, взять большое блюдо и пойти на людную площадь собирать пожертвования на строительство кришнаитского храма. А в это время напарник по его наводке пусть красиво отстреливает преследователей. Тоже не самый редкий приём, но уже хоть что‑то. Написал три абзаца по новой схеме. Будто кто‑то за руку хватает и талдычит: «Верни, верни канализацию!»

В самый разгар творческих метаний зазвонил мобильник. Всё тот же интеллигентный дядя спросил, как успехи. Я сказал, как есть, что хотел бы заменить несколько оборотов и пару сюжетных ходов. Обосновал, предложил варианты.

— Голубчик, не надо лишней суеты. Оставьте, как было, это идеально передаёт мою манеру письма.

— Но как же оригинальность?..

— Мне, как автору, уж простите, виднее, — мягко, с улыбочкой произнёс голос. — Не нужно идти на конфликт из‑за мелочей. Вас ведь устраивает позиция моего секретаря? Ни в коем случае не хотелось бы вас неволить.