Прививка от космоса - [43]

Меня с силой швырнуло на потолок шахты, в узкую щель между тросом и ледяной стеной. Стоило мне влететь в эту щель, как тяга мгновенно пропала, скорость начала быстро падать, но это даже хорошо, потому что щель становится уже… Есть!

Я уперся в стену локтями и коленями, движение затормозилось и когда оно на мгновение остановилось, я вогнал в стену два ледоруба. Поднял голову и увидел глаз Одина.

До выхода из колодца осталось совсем чуть-чуть, всего-то метров десять. Самый последний рывок.

Глубокий вдох, выдох и вперед, ниндзя, лягушачьими прыжками по скользкой стене. Несколько десятков быстрых движений и вот она, лебедка. Только не ткнуть в нее ледорубом, вряд ли ей это повредит, но все же не стоит.

Я нелепо вывернул руку и уцепился за лебедку локтевым сгибом. Теперь аккуратно воткнуть ледоруб, затем второй, опереться коленями на скользкий лед, и очень-очень аккуратно отцепиться от троса. Самое главное сейчас - не потерять равновесия и ни в коем случае не загреметь в шахту, потому что страховки уже нет. Лучше крепко держаться за лебедку и даже не пытаться встать.

- Готово! - крикнул я. - Я наверху. Выводите Машу.

20.

Поднимая Машу, я выяснил, какие корабли висят у причала в данный момент времени. Список полностью обновился, теперь в него входили "Карибская принцесса", "Артбот", "Адмирал Юмашев", "Черное утро", "Санта Мария", "Ленинград", "Гангут" и "Князь Пожарский". Как и в прошлый раз, выслать на поверхность полевого робота все корабли отказались категорически, но принять пассажира сразу согласилась "Карибская принцесса". Вот и отлично.

Оказалось, что у лебедки, изготовленной Генрихом, в коробке не две передачи, а три, так что Машу я поднял быстрее, чем рассчитывал, всего-то за двадцать минут. Сильно устали руки, но это даже полезно - после физических нагрузок последних дней мышечная атрофия мне не грозит, по крайней мере, в ближайшее время.

Маша осторожно выбралась на поверхность, я усадил ее на лед, убедился, что она крепко держится за лебедку обеими руками, и минут пять инструктировал, как управляться с лебедкой и как подавать сигнал СОС.

- Все понятно, - сказала Маша, когда я замолк. - Ты молодец, Алекс, ты такой молодец, что даже сам не представляешь, какой ты замечательный, я и не знала, что такие люди бывают. Рискнуть жизнью ради шестерых незнакомых людей… Жалко, что тебя поцеловать нельзя.

- Ты меня уже поцеловала, - улыбнулся я. - И не только поцеловала. Слушай, а хочешь, я тебя подожду? Поднимешь Генриха, потом вместе полетим…

- Не надо, - сказала Маша. - У тебя кислород кончится. А жилой отсек наверняка будет одноместным, мы попадем в разные корабли, полетим на разные планеты…

- Почему на разные? - удивился я. - Больше половины кораблей отправляется с Мимира на Землю.

- Зато остальные - куда бог пошлет. Нет, Алекс, меня ждать не надо. Я лучше помолюсь, чтобы мы еще встретились.

- Хорошо, - сказал я. - До встречи.

- До встречи, - ответила Маша и протянула ко мне руки.

Некоторое время мы сидели рядом, неловко обнявшись, потому что в скафандрах даже пообниматься толком нельзя. А потом я осторожно встал, чтобы, не дай бог, не поскользнуться и не толкнуть Машу, постоял немного, собрался с духом и решительно произнес:

- Голосовое управление. Подать сигнал СОС. Уверен.

"Карибская принцесса", как оказалось, уже закончила заправку и ушла в гиперпространство, "Артбот" отказался меня принимать, но "Адмирал Юмашев" радостно предоставил координаты и траекторию.

- Я пошел, - сказал я. - Мы встретимся, Маша, мы обязательно встретимся!

С этими словами я оттолкнулся и прыгнул вперед, прямо внутрь кратера. Включился антиграв, его тяга подбросила меня вверх и по оптимальной траектории потащила к причалу. Одинокая белая точка Машиного фонарика на фоне темной пустыни быстро уменьшалась и вскоре стала неразличимой. А потом вдруг прямо передо мной выросла громадина большого черного корабля и… да, меня несло прямо в открытый люк! Слава богу.

Траектория была рассчитана идеально, меня внесло внутрь на минимальной скорости, я ударился о противоположную стену, отразился от нее, снова полетел к люку, но тот уже успел закрыться. Я ухватился за скобу на стене и перевел дыхание.

- Я внутри, - сказал я, но в ответ, естественно, ничего не услышал.

Металлический борт корабля надежно экранирует любое радио.

- Наружный воздух пригоден для дыхания, - сообщил скафандр мужским голосом. - Рекомендуется разгерметизация.

Я откинул шлем, вдохнул воздух жилого отсека и закашлялся. Запах был очень непривычным, я не сразу сообразил, что в воздухе больше нет мерзкого синтетического ароматизатора, отбивающего еще более мерзкую аммиачную вонь.

Я снял скафандр и аккуратно закрепил его на стене, там, где ему и положено находиться. И задумался - что делать дальше?

Ого! То ли этот корабль - исключение из правил, то ли зря я думал, что на большинстве кораблей жилые отсеки одноместные. Сейчас я наблюдал перед собой сразу три капсулы, выстроившиеся в аккуратную шеренгу. Что бы это значило?

- Корабль! - крикнул я.

Ответа не последовало.

Следующие минут двадцать я посвятил изучению жилого отсека. Ничего интересного в нем не обнаружилось - металлическая коробка, в коробке три капсулы, у одной распахнута крышка, две другие заперты и пусты. В стенах два люка - один ведет в забортный вакуум, другой - вероятнее всего, в какие-то другие помещения корабля, но проверить это невозможно, потому что он заперт.