Привет с того света - [9]

— Черт возьми, полковник, но вы же знаете нас! Никто и никогда еще не подводил командование!..

— Вот именно поэтому я и остановил свой выбор на тебе, мой мальчик. Бергхайм — офицер исполнительный, Люнетт тоже не вызывает нареканий, но… видишь ли, на тебя я могу положиться стопроцентно. Потому что уверен, ты будешь продолжать начатое и БЕЗ контроля сверху, вопреки всему дойдешь до конца и только тогда успокоишься.

— Контроль? Что-то не очень понимаю, о каком контроле вы толкуете. Или вы усомнились в других офицерах? Какая-нибудь утечка информации?

— Не в этом дело, Макс. — В глазах Броксона промелькнуло что-то тоскливое и беспомощное. — Не в этом дело. Видишь ли… — Он снова отошел от стола и, повернувшись к подчиненному спиной, наконец-то проговорил то, что не получалось произнести прямо в лицо. — Видишь ли, Макс, никто из вас назад уже не вернется. Понимаешь?.. Никто и никогда. Поэтому я и искал человека, которому можно довериться на все сто.

Макс сидел оглушенный, а полковник продолжал говорить — более торопливо и оживленно, словно вытолкнув из себя первое, самое трудное, прочистил русло для последующих слов.

— Такая уж это штука — валиорово поле. Туда — можно, а обратно нет. Это, Макс, задание, что называется, до конца. Поэтому я и говорю сейчас с тобой. Одно дело рисковать жизнью — к этому вы привыкли, и совсем другое — собственным временем. Ты понимаешь, о чем я говорю… Предлагать вам покинуть родной век без надежды на возвращение… Прости, Макс, но к этому я пока не готов.

— И вы хотите услышать мое мнение? — медленно проговорил лейтенант. Полковник кивнул:

— Да. Ты лучше знаешь своих людей. Окончательное решение за тобой. Мы можем стать очевидцами жутчайших мировых катаклизмов — этот Гершвин способен на все, — а я посылаю вас, живых людей, в чертову круговерть.

— Вы посылали нас в чертову круговерть и раньше.

— Сегодня ситуация иная, и ты сам это прекрасно сознаешь.

Макс сдвинул брови. Идиотский получался у них разговор. Походило на то, что Броксон оправдывается перед ним, а лейтенант, подыгрывая ему, утешает. Мол, все так, как и должно быть, дисциплина есть дисциплина, и приказы начальства, как и прежде, вне обсуждений. Он разозлился.

— Что вы хотите от меня услышать? Или опасаетесь, что я буду артачиться? Нет, не буду. Надо — значит, надо. Пойду-и постараюсь сделать все, что в моих силах. И то же самое, не сомневайтесь, вам скажет любой из моих ребят.

— А дальше. Макс? Дальше? Готов ли ты к тому, что последует после выполнения задания?

Разумеется, лейтенант об этом не думал. Да и как он мог думать, если о существовании этой чертовой валиоровой дыры они узнали только сегодня? Решайте и думайте, господа хорошие! Легко сказать!.. Макс понял, что думать о предстоящем ему просто не хочется. И это было отнюдь не упрямством! Еще одна из аксиом профессионала: не размышлять о смерти, отправляясь на задание. Бее равно что принимать слабительное перед походом в гости. Глупо. Пусть будет, что будет. Остаться в неизвестном времени, наверное, все-таки лучше, чем просто умереть…

— Если вы обо мне, то — да, готов.

— А о других? Можешь ли ты то же самое сказать о других?

Только теперь Макс понял, зачем зазвал его сюда полковник. Вопрос действительно нельзя было назвать простым. Они двое сейчас решали судьбу оставшихся за дверьми людей. Макс яростно потер рукой лоб.

— Наверное… Да, Кука лучше оставить. У него жена и сын — затоскует… У Прайсона мать старенькая, а отца недавно застрелили на улице. Словом, тоже не тот случай. Старк — мужик, конечно, что надо, но после тех осколков, что он схлопотал под Вэлинджем…

— Ясно. Значит, остаются семеро? Макс сумрачно кивнул.

— Семеро.

— Хорошо, но это еще не все. Я понимаю, что ослаблять группу неразумно, но мы в состоянии сейчас переправить в прошлое максимум восемь-девять человек. Надо учесть к тому же, что вам придется нести с собой основательный груз: аккумуляторы, радиоаппаратуру с силуминовым кольцом, морские комплекты-универсалы и основательный боезапас. Значит, минус трое бойцов… Дальше. В ваш отряд мы вынуждены ввести специалиста-историка, специалиста по языкам и техника.

— Значит, еще троих в сторону? — Макс покачал головой. — Нет, полковник, давайте все же плясать от главного. Это не экскурсия в дендрарий. Вы требуете ликвидации этой замечательной троицы. Значит, надо будет основательно побегать и пострелять. Ни историк, ни языковед для подобных дел не годятся.

— Однако без них вам придется тяжело!

— Возможно. — Макс задумался. — Возможно… Во всяком случае, против техника я не протестую. Как ни крути, с серьезными поломками нам самим не справиться. Но вот по поводу языков у меня иное мнение. Двое из нашей команды знают испанский, английский и французский, я могу приплюсовать к этому немецкий и итальянский, Штольц кроме немецкого немного говорит на русском и норвежском. Общими силами справимся. Что касается истории, то науки эта весьма относительная. Думаю, в большинстве наших учебников полно вранья.

— Ну… Я против такой категоричности, хотя доля истины в твоих словах, безусловно, присутствует. И все же я считаю, что для того, чтобы ориентироваться в ином времени, иных обычаях и традициях, вам необходим историк. Пойми, Макс, вы не просто поисковая партия. В некотором роде вы шпионы; чтобы выполнить задание, вы должны проходить через временные пласты, не привлекая к себе внимания. Одежда, жестикуляция, правила поведения — есть масса вещей, в которых вам сложно будет ориентироваться. Одно дело — чужая, но современная страна, и совсем другое — иной пласт времени.