Притчи - [5]

Второй горько усмехнулся.

– Здравствуй кум.

Они всё ещё стояли, пытаясь преодолеть неловкость. Вдруг первый не выдержал.

– И-и-эх! Да что ж мы с тобой стоим-то как неродные. Тьфу! Докатились…

– И не скажи! – Сердито фыркнул второй и шагнул вперёд. Старики словно сбросив тяжкий груз с плеч, схватили друг друга и обнялись. Да так и не выпуская друг друга, плюхнулись под дерево. Уселись. Посмотрели друг на друга.

– Как дома? Дети живы? Здоровы?

– Бог миловал, а как твои?

– Старший в городе, начальником стал. Дочь тоже там.

– Что старуха твоя?

– А что ей сделается? Пилит меня потихоньку день деньской.

– Вот и моя велела передать твоим здравия.

– Всё такая же шустрая?

– Да ты ж знаешь её…

Кум полез в карман и достал папиросы. Протянул пачку.

– Держи сосед. Закуривай.

Они прикурили, осторожно прикрывая заскорузлыми ладонями огонёк зажигалки.

– А помнишь, как ты на моей свадьбе вздумал оплакивать меня? Куда мол ты от нас, на кого друзей покидаешь!

– Ну да! Твоя так посмотрела – глаза вынуть готова была. Кхе-кхе…

– Ну я по тебе тоже потом поминки справил, когда тебя окрутили. Хо-хо.

– Ага, а потом наши двуручные пилы спелись, да так и пилили нас.

Старики хрипло засмеялись, вспоминая молодость. Сколько лет они сходились под этим деревом ещё пацанами, чтобы отправляться на совместные набеги в сады односельчан, сколько проделок было задумано именно тут. Сюда приходили, чтобы посидеть и выпить винца, поболтать о своих зазнобах… А потом, постарше, уже приходили отдохнуть от домашних забот, поделиться радостями и горестями.

Хотя оба имели хорошие дома, да и жёны были у обоих гостеприимные, радушные хозяйки, а вот тянуло их порой сюда – посидеть вдвоём с кувшинчиком винца да нехитрой закуской. И в беде и в радости всегда были опорой друг другу.

Думал ли кто их них, что настанут времена, когда их народы возьмутся за оружие, чтобы не общего врага отразить, а друг друга истреблять. Думал ли кто из них, что это поле станет фронтовой полосой. Что вместе справлявшие свадьбы и поминки, две деревни станут враждебны друг другу. Что их дети ходившие в одну школу станут стрелять в друг друга… Но пришли смутные времена. Два народа встали с оружием друг на друга. Полилась кровь. Пришла война и в их край. Словно опоили людей ядом. И вот…

– Как же это мы все? Что случилось с нами? Из-за чего?

– Э-э-э, кум. От дурости всё. Не могут люди спокойно жить на земле.

– Это Бог нас наказал, за то, что не ценили того, что дал нам.

– Вот-вот. А кого Бог хочет наказать – сперва разум отнимает.

Первый затушил окурок и смачно сплюнул.

– Ты бы забрал своих, что ли, да перебрался подальше отсюда. Помнишь, что полгода назад было? Опять готовятся. Сын из города сообщил. Силы подтягивают.

Второй вдруг ссутулился. Опустил голову.

– Некого забирать уж.

– Как некого?! А где твои?

– Сына полгода как нет уж в живых. А старуха моя с того дня всё таять стала. Вот уж месяц как нет её. Не хотел говорить тебе…

Кум схватился за голову. Застонал.

– Что ж ты не дал мне знать!

– А что ты мог сделать? Тебе даже на поминках появляться опасно было. Твой племянник теперь на весь край известен. Его именем у нас детей пугают.

Первый вскинулся было, да сник тут же. Отозвался глухо.

– Не поминай при мне имя его. Позор на мою седую голову. А как же ты теперь? Невестка с детьми где?

– В город отправил, подальше отсюда. Там у неё родня есть. А ты значит с женой вдвоём остался?

Теперь понурился первый.

– Нет её больше. Шальная пуля.

Второй охнул. Посмотрел горестно на друга.

– Так и ты мне соврал.

– Не хотел огорчать тебя. В кои то веки свиделись…

Второй глухо всхлипнул.

– В недобрый час. Будь проклята эта война.

– Будь прокляты те, кто её развязал.

Первый кряхтя полез за пазуху, достал флягу.

– Держи. Выпей за помин их душ.

Они молча прихлёбывали из фляги. Потом первый нарушил молчание.

– Что делать будем?

– Не знаю, только тошно мне обратно возвращаться. Не могу видеть, как люди звереют. Устал я от такой жизни.

– И я устал. Люди племянника превозносят, гордятся им, а мне стыдно.

– Уйду я от них. От всех.

– А знаешь, ты прав. Давай уйдём от них. Далеко уйдём. Куда глаза глядят.

Второй вдруг встал. Схватил своё старое ружьё, перехватил за ствол и со всего размаху ударил об дерево. Первый покивал головой, а потом, подобрав своё, также разнёс его вдребезги. Не говоря ни слова, они допили содержимое фляги… Потом, так и побрели держась за руки, в сторону от поля. Луна пробираясь за облаками провожала их. Они уже добрались до опушки рощи, когда нога одного зацепила какую-то стальную нить. Эхо взрыва перекатилось по полю.

С деревенских окраин по обе стороны поля запоздало грохнули одиночные выстрелы. Зло застрочил пулемёт. На окраине села в пустом дворе тоскливо завыла осиротевшая собака. От соседней деревни ей откликнулась другая.