Каждая задача, включая потенциально мистического толка – подлежит проверке. Дабы получить внятный ответ. Или не внятный. Хоть какой-то. Решение не пришлось искать долго, чиновник его родил без проволочек.
— Петрович, а ты знаком с таким понятием, как «трава газона»? – вкрадчиво спросил Лютиков.
— Естессно, — осклабился мерседесовладелец. – Я часто на траву сру своей жопой, а жопу вытираю – тоже ею, травой. Норм для знакомства?
— Норм, — усмехнулся в ответ чиновник. — Мне нужен второй садовник. Ты как?
Решать чужие задачи – не уровень бомжа. Хотя есть один нюанс и вот ради него…
— Готов сутки быть садовником! – залихватски объявил Петрович. — Если ты ублажишь мою мечту.
— Какую?
* * *
Что сможет сделать второй садовник за одни сутки в небольшом околорублёвском поместье, с учётом отсутствия сегодня первого садовника. И это не вопрос, а приказ.
— Полей тут всё, — неопределённо повёл рукою Лютиков, вылезая из «Мерседеса».
Через полчаса Петрович держал садовый шланг, рассеивая из него поливочную воду по окрестностям.
— Йааах! – орал бомж восторженно, во весь голос, осыпая струями окрестности. Он стоял на границе газона (ака открытого пространства) и рощицы. И наслаждался своим занятием как мог.
— Лол?! – из рощицы выглянули трое юношей и одна девушка. Квартет пил вино в любимой беседке, когда некто поблизости закричал, а в столик вдарила вода, всем своим напором сметя бутылку вместе с закуской. Уже через минутку источник дискомфорта был перед глазами молодёжи.
— Ты кто такой, чувак? – наехали парни в унисон. Критически рассматривая чучело, в невнятной одежде невнятного цвета и с запахом помойки.
Девушка же метнула острым взглядом и туда, и сюда, — и настроила мобильный телефон на нужный функционал:
— Запись!
Петрович с сожалением опустил шланг, глянул насуплено. Обломал кайф не только он, но и ему.
— Бомж я, — молвил просто. – А чё?
— И что вы делаете в нашей усадьбе? – спросила девушка. И тут же развернула камеру к себе и сказала туда жеманно: — В усадьбе Сергея Сергеевича Лютикова, заммэра Красногорска и моего папы.
— И моего папы, — рыкнул один из вьюношей, сжимая золотомолодёжные кулачки.
Камера вернулась в состояние обозрения внешней картины.
— Мне плевать, — нагло ответил бомж. – Идите потяфкайте в другое место, а я тут выполняю поручение вашего папаши. У нас с ним – сделка!
— Капец! – вьюнош-сын мигнул друганам и троица набросилась на мужичка. Свалили его на землицу и хорошенько попиздохали. Ногами.
— Ну и вонища, — воротила морды тройка долбоёбов, танцуя у податливого тела, под чутким присмотром камеры.
— Сенсация! – пищала камервумен от удовольствия.
— Довольно! – скомандовал сын. – Эй, бомж, ты знаешь, почему схватил?
Пиздюли – это такие штуки, которые можно получить за всё, что угодно. Точней за всё, что не угодно. Петрович молча лежал, закрыв голову руками, — так спокойней. Поколение сцыкунов – трое на одного, да ещё херачить лежачего, но законы этики сильно мутировали, увы и ах.
— Мы тебя отмудохали на эмоциях, — признался сынок чиновника. – А по факту ты нам должен заплатить за разлитое вино и за испорченный сыр «Пармезан».
— Паштет и помидоры, — высказался второй парень.
— Согласно экономической доктрине, — поддержал третий участник избиения.
Выводы звучали на полном серьёзе. Как на таком же серьёзе случились и пиздюлины. Парочка древних монет лежала в бардачке, дожидаясь оценки антиквара, там же – пять красных денежных банкнот от папаши. Четвертак.
— Что это? – девушка узрела нечто через объектив. Нагнулась и подняла с газона понтовитый брелок. Наверняка выпал из кармана садовника.
— Ключи от «Мерса»?! – удивились парни и огляделись. Заприметили невдалеке, во дворе, машинку. – Реально, ребзя, «Мерседес»! Старинный, но реально! Раритет типа!
— Не трогайте мою тачку, — пробухтел Петрович, выглядывая из-под руки.
Бомж на «Мерседесе»! Что может быть пикантней? Только бомж без «Мерседеса». Парни подхватили ключи, ничего более не слушая, и умчались, уехали на раритете. Кататься. На сцене остались Пётр Петрович и девушка с мобильником.
— Меня Настя зовут, — представилась она через камеру. – А тебя, бомж?
Садовник осторожно сел, после встал, и… поскользнулся на мокрой травке. Стал падать прямо на камервуменшу. Дыхнув всем своим запахом прямо ей в лицо. Настя грохнулась на спинку, расставив ножки в юбке. Мобильник влип в руку.
— Бляяаа! – Петрович всё-таки удержался в стоячем положении и уставился на оголённый живот Насти. Спросил в раздумье: — Эй, дева, хде у вас джакузи?
Девушка словила взгляд, вновь повернула к себе зрачок камеры и прошептала туда:
— Бомж смотрит на мои оголённые ноги и спрашивает, где у нас джакузи! – лицо отразило гримасу отчаяния, несколько постановочного.
Повернув камеру на Петровича – она ответила, придав тону тревожную ноту:
— У нас нет джакузи. Есть только десятиметровый бассейн с гидромассажем на стенках. А… зачем тебе, бомж?!
Чем натуральней эмоции – тем больше просмотров соберёт репортаж на канале юной блогерши. Итак, эпоха Интернета решила Петровичу если не себя показать, то показать его с помощью себя. Мужик вдвинул в объектив свою заросшую вонючую харю, и рявкнул:
