Пришлая - [33]
Я на секунду впала в ступор. Хотелось задать уйму вопросов, но сперва, нужно было отвести от себя все подозрения.
— Вы издеваетесь надо мной, Барбус, — наигранно махнула я рукой и откинулась на спинку кресла. — Симбиоз науки и магии? Магии не существует!
Я громко засмеялась, но тут же поперхнулась, поняв, что в горле у меня пересохло. На лице Барбуса отразился подлинный восторг.
— А скажите мне, Елизавета, — старик вдруг соединил кончики пальцев и принялся буравить меня пристальным взглядом, — как вы думаете, где мы с вами находимся в данный момент?
Я застыла с глуповатой улыбкой на губах: «Неужели он что-то заподозрил? А что если он способен с помощью магии определить лгу я или нет?»
Волна ужаса окатила меня и сконцентрировалась где-то в ногах, отчего они в одночасье стали ватными.
— Похоже на… — я огляделась. — Похоже на древнюю библиотеку. Я что на съемочной площадке исторического фильма? Это розыгрыш?
Барбус сделал еще одну пометку на листах.
— А как называется… гм… пространство в котором мы сейчас?
Мои опасения лишь усилились.
— Эмм… Планета Земля?
Старик хохотнул, но тут же затараторил.
— Продолжайте, продолжайте, — покивал он головой.
— Что продолжать? — начала имитировать я истерику. — Где я? Куда вы меня притащили?!
Я вскочила на ноги, но тут же рухнула обратно в кресло. Голова закружилась, а в желудке вдруг так жалобно заурчало… Вновь потрогав затылок, я постаралась замереть в кресле, чтобы унять головокружение.
— Спокойно, спокойно, — вскочил на ноги Барбус немного шустрее, чем позволял ему его преклонный возраст. — Думаю, вам пока не стоит так резко двигаться, дорогая. Разрешите взглянуть?
Он подошел ко мне и, аккуратно откинув пряди моих спутавшихся волос, принялся ощупывать кожу шеи. Его прикосновения вызывали у меня лишь новые волны тошноты и головокружения. Я зажмурилась и стиснула зубы так, что скулы свело.
— Даже лучше, чем я ожидал, — закончил он наконец осмотр и неторопливо пошаркал к своему стулу. — Хотя, признаться, как должно быть, мне не известно… увы.
— О чем вы? — подняла я голову.
Барбус в сотый раз облизнулся, вернулся за стол и сделал какие-то записи.
— Мы не использовали перелагатели уже… — он закатил белесые глазки к потолку. — Дайте боги памяти… Лет семьдесят, наверное.
— Мы?
Барбус согласно просипел.
— Да, мы.
Он с таким пафосом и торжественностью произнес это «мы», что я диву далась, как в воздухе не раздался какой-нибудь местный гимн.
«Так кто же этот Барбус? — пыталась сообразить я. — Воин Ночи? Да не похож как-то… Они все славятся баснословной красотой, а тут… А может, этот старик человек? — мое дыхание тут же прервалось на этой мысли. — Черт, и спросить-то не спросишь! Ведь моя осведомленность лишь добавит подозрений».
И пока я судорожно размышляла над тайной происхождения Барбуса Алео, старик продолжал углубляться в воспоминания, не замечая моего смятения
— Я помню, как в последний раз, полстолетия назад мой отец использовал перелагатель на представителе другой расы. Но, — улыбнулся Барбус, — это неважно! Главное, сейчас все удалось как нельзя лучше. Кстати, — он озабоченно почесал высокий лоб. — Первое время могут проявляться эффекты побочных явлений: шум в ушах, ослабление зрения… Но это пройдет! Уверяю!
Он попытался ободряюще улыбнуться мне, но я ответной любезности себе не позволила.
— Барбус, прошу прощения, но это похоже на бред сумасшедшего! — я подалась вперед, сердито хмуря брови. — Магия? Другие расы? Вы серьезно? Говорите прямо, где я?
Старик виновато заерзал.
— С недавних пор мы… гм… скажем, опытным путем установили, что помимо нашего мира, существует и иной мир, — начал с предисловия Барбус, а я обреченно вздохнула: «Болтливый «ящер» мне попался, однако». — Этот мир существует рядом с нами. И как я уже узнал от вас, Елизавета, он носит название…
Похоже, данное словосочетание было сложнопроизносимым для Барбуса. А может, волшебный перелагатель работал не совсем точно…
— Эээ… — помедлил старик, пробежавшись взглядом по своим записям. — Он называется Планета Земля, верно? — я согласно кивнула. — А наш мир, имеет название Иппор. Благозвучно, не правда ли?
Я сглотнула и постаралась отразить на лице глубочайшее удивление, а сердце радостно забилось: «Сработало! Все получилось! Хвала тебе, Сорес!»
От своих мыслей я едва не рассмеялась: «Надо же! Всего ничего на Иппоре, а уже славлю местных богов! Но ведь и правда есть за что: все получилось!»
Мое дыхание в одночасье стало прерывистым, а сама я подалась вперед. По всей видимости, Барбус такой реакции от меня и ожидал. Он, явно довольствуясь произведенным эффектом, откинулся на спинку стула и продолжил.
— Вы, наверное, шокированы, но поверьте, мы были удивлены еще больше, когда нашли вас неделю назад… хм… в поле.
— Неделю назад? В поле? — переспросила я.
Теперь ясно, почему моя талия уменьшилась на несколько сантиметров, а в желудке не просто пустота, а черная дыра, которая засосет все, что только попадет в нее.
Барбус, отвечая на мой вопрос, кивнул.
— Очевидцы говорят, что вы в бессознательном состоянии буквально вывалились из сверкающей в воздухе дыры!
— Стра-а-анно… — протянула я. — Я надеюсь, никто больше не пострадал?
Всего лишь одна неугомонная подруга, одна злобная ведьма, всего одно древнее заклинание и… вуаля! Отныне она связана с одним совершенно несносным, высокомерным и чертовски привлекательным брюнетом. Что теперь остается? Только одно: выбраться из этой передряги поскорее, сохранив при этом свою жизнь. Да и сердце тоже. Ведь больно уж завораживающий взгляд у этого темноволосого «Дракулы».
Разлука — верная проверка чувств. Пройти эту проверку, значит обрести истинную любовь. Но что если тот, кому я отдала свое пламя… изменился? Он не способен ни любить, ни сострадать. В его тёмной душе нет места для меня, а пожар былой любви обратился холодным пеплом, в котором едва ли теплится лишь искра минувших чувств. Но я здесь, рядом! И я верну моего Дракулу. Непременно верну! Вот только успеть бы… Иппор на грани войны. Мечи и щиты уже подняты. Грядет битва. Последняя битва. Битва за право стать богом.
Уснула на паре? Отчитал препод, и между вами проскочила искра? Да как бы не так! Я, Мария Вознесенская, студентка, писательница и по совместительству жертва преподавательского произвола, теперь вынуждена корпеть над дурацким доп. заданием. И даром, что препод юн и хорош собой. И что же, выслуживаться перед ним теперь? Да как бы не… Так, постойте-ка… Это он что ли посмел телепортировать меня к черту на кулички?
Все смешалось, Хаос, люди. Опасность следует по пятам. С каждым днем отличить добро от абсолютного зла все сложнее, а зарубить на корню так некстати возникшие чувства и вовсе кажется невозможным. Его глаза – бездна. Его душа – первородная тьма. По уму, улепетывать бы мне во все лопатки прочь. Но стук глупого сердца напрочь заглушает голос рассудка, и… Черт! Почему я все еще здесь и не в силах отвести от него взгляд?
Музы, которые продаёт Дьявол – ущербные. Эти твари сводят с ума. Они свистят в голове, свистят, свистят!..
Среди мириад «хайку», «танка» и прочих японесок — кто их только не пишет теперь, на всех языках! — стихи Михаила Бару выделяются не только тем, что хороши, но и своей полной, безнадежной обруселостью. Собственно, потому они и хороши… Чудесная русская поэзия. Умная, ироничная, наблюдательная, добрая, лукавая. Крайне необходимая измученному постмодернизмом организму нашей словесности. Алексей Алехин, главный редактор журнала «Арион».
Как много мы забываем в череде дней, все эмоции просто затираются и становятся тусклыми. Великое искусство — помнить всё самое лучшее в своей жизни и отпускать печальное. Именно о моих воспоминаниях этот сборник. Лично я могу восстановить по нему линию жизни. Предлагаю Вам окунуться в мой мир ненадолго и взглянуть по сторонам моими глазами.
Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.
Любовь вашей жизни чересчур идеальна? Приглядитесь к ней повнимательней. А то кто знает с кем вам приходится иметь дело.
Небольшая пародия на жанр иронического детектива с элементами ненаучной фантастики. Поскольку полноценный роман я вряд ли потяну, то решил ограничиться небольшими вырезками. Как обычно жуткий бред:)