Пришла подруга - [7]

Бывшие мужья, несмотря на опротивевший быт и привалившее на старости лет счастье, боролись как львы за свою долю жилплощади и отполовинивали нажитое совместно со старыми женами добро, вплоть до кастрюль и досок для резки овощей. Только красотке Виолетте как-то удалось ничего не отдать своему бывшему мужу, даже его дубленку. Борьба шла ни на жизнь, а на смерть, но Виолетта победила, и муж ушел от нее гол как сокол. «Еще наживет», – совершенно справедливо решила Виолетта.

Эта борьба подействовала на Виолетту самым благоприятным образом, дала уверенность в себе, и вскоре она бросила «эту вонючую контору», как она, прощаясь, обозвала свой родной НИИ, где просидела пятнадцать лет старшим научным сотрудником, и ушла каким-то менеджером в какое-то АО. Только ее и видели.

Вскоре наступила очередь и Ларисы Ивановны. Не в том смысле, что она тоже ушла, а в том, что от нее тоже ушел муж.

Недавно секретарь директора рассказала, что видела в подземном переходе Виолетту с бывшим мужем Ларисы Ивановны. «А ничего мужик-то, – сказала секретарша. – Такой презентабельный. В дубленке».

И Лариса Ивановна стала наконец-то жить общими с коллективом интересами.

Измена

Пришла подруга и сообщила, что я могу ее поздравить: у ее мужа есть любовница. Ха-ха! Я, натурально, заахала – что ж такое творится, неужели сам признался, и вообще, что тут смешного? Подруга сказала, что я, видимо, не заметила, что смеется она сардоническим смехом, и ни в чем он не признался, а глаза ей открыла соседка Светка. Эта Светка приходит к ней покурить и потрепаться, совсем обнаглела, прямо с утра припрется в халате на ночную рубашку, и давай дымить. У нее, видите ли, муж бросил курить и не выносит табачный дым, а где ей курить, спрашивается? Зимой на балконе холодно, не на лестницу же выходить, как сироте какой, а мой муж сам курит, и ему дым нипочем, так она считает. А моего мужа аж трясет от такого хамства, какая-то неприбранная баба с утра в доме, демонстративно с ней не здоровается, на меня орет, зачем, мол, я привечаю эту нахалку, у нас что, курилка, что ли, а что я могу сделать, а этой все по барабану, какие, говорит, могут быть церемонии между соседями… Тут я прервала ее, мол, при чем здесь соседка Светка, давай про любовницу. Оказалось, Светка очень даже при чем, она-то все и раскрыла. У нее есть подруга Ирка, одинокая баба, но очень даже ничего, хочет замуж, следит за собой, спортом занимается и вообще подтяжку сделала. После подтяжки ее не узнать, что-то там не очень получилось, глаза заплыли, но она, Ирка, говорит, что теперь она вылитая Симона Синьоре, и очень даже может быть, потому что после подтяжки у нее появился любовник спортсмен и вроде бы хочет на ней жениться, но у него есть жена, и это преграда к их счастью. Развестись пока он не может, жена больна, вот-вот умрет, надо подождать, потому что он благородный человек. Тут я опять попыталась свернуть подругу на ее мужа, но сворачивать, оказывается, было не надо, потому что этот любовник и есть ее муж, а умирающая жена – она, как тебе это нравится? Я опешила, но все-таки мне было не до конца ясно, откуда она взяла, что этот благородный без пяти минут вдовец – ее муж? Оказалось, что все сходится: зовут его Петя Соколов, как и ее мужа, и он тоже спортсмен. Ее муж Петя отпуск проводит на байдарках, на каких-то горных реках, а подруга ездит к морю, в Одессу. Муж пассивный отдых не признает, даже презирает это тупое, как он говорит, лежание на пляже, и вот она допрыгалась, вернее, долежалась, а эта спортсменка на каком-то крутом вираже горной реки подхватила ее мужа, и теперь она в ряду покинутых жен, в этом возрасте все мужики бросают своих жен, кобели несчастные, и вот пришел ее черед. Я сказала, что Петь Соколовых, как мусора, и вовсе не факт, что тот Петя – наш Петя, надо поподробнее порасспрашивать эту Светку, но подруга сказала, что не доставит этой нахалке удовольствия, еще чего, и я с ней согласилась.

Подруга сказала, что просто объявит мужу, что она все знает, прижмет его к стенке, и посмотрим, как он будет выкручиваться. Я, в свою очередь, напомнила ей, как одна наша общая знакомая тоже решила прижать мужа к стенке и объявила, что она все знает, хотя ничего точно не знала, ну, аналогичный случай. Она, конечно, была уверена, что он будет все отрицать или, на худой конец, раскаиваться и просить прощения, а он возьми и скажи, что, мол, если ты все знаешь, то оно к лучшему, я боялся тебя расстроить, а коль ты уже расстроена, то смело тебе объявляю, что ухожу к другой. Так что никаких припираний к стенке!

Подруга же уперлась – лучше горькая правда, чем сладкая ложь, и все такое прочее. Я же продолжала стоять на том, что тьма горьких истин в данном конкретном случае нам не нужна, и если уж не получается сладкая правда, то пусть будет сладкая ложь, если, конечно, она не хочет разводиться. Ах, не хочет? Тогда молчи, и потом, с чего это облегчать ему жизнь, пусть сам выкарабкивается, вот так.

В общем, мы решили, что надо пока затаиться и наблюдать, быть начеку, предупрежден – значит, вооружен.

Через неделю подруга позвонила и сообщила, что сомнения отпали, любовница существует! Вчера она дала мужу на гарнир отварную картошку, а он скривился – что это все отварная картошка, поджарила бы, ну, в крайнем случае, пюре бы сделала, другие вон женщины не ленятся, жарят, а тебе бы все полегче и поскорее. Вот такой текст выдал этот подлец! О чем это говорит? А о том, что Симона Синьоре ему жарит картошку, а моя отварная ему уже не нужна, что делать? Я сказала, что вижу единственный выход – жарить картошку, надо бороться с врагом его оружием!