Пришелец и пенсионерка - [4]
Даниэль, человек неврастенический, регулярно недомогал и, как обычно, что-то сочинял на своем лэп-топе. Он подвергался частым сменам настроения — от веселого и жизнерадостного до крайне меланхолического. Его многое не устраивало в жизни, он критиковал не только окружающую действительность, но и все мировое устройство в целом. Этим он больше был похож на русского, чем на немца. Слушая Даниэля, поносящего европейские и американские порядки, Зинаида Васильевна чувствовала себя дома. В российском обществе тоже преобладало катастрофическое сознание. Постоянное недовольство всем на свете никак не мешало сочинительству Даниэля, даже наоборот, помогало. Даниэль с малых лет всегда что-нибудь писал: огромный роман, или маленький рассказ, или поэму, или искусствоведческое эссе; он мог даже сочинить кулинарный рецепт в виде стихотворения. Потом он пытался свои литературные творения где-нибудь пристроить, опубликовать. Вот тут и начинались трудности — никто не хотел их печатать. Даниэль от этого страдал, обижался на капиталистическое общество, основанное на мещанстве и потребительстве, но усилий своих не прекращал. Желая заработать немного денег, он устроился в компьютерную фирму под названием «Плановизер — XXI век». Он, человек абсолютно гуманитарных пристрастий, неожиданно всех удивил. Неординарные идеи, легко выдаваемые Даниэлем, понравилось коллегам и начальству. Они предложили ему постоянную работу и для начинающего довольно большую зарплату. Даниэль отказался; если уж каждый день по часам ходить на службу, то он скорее предпочел бы работать поваром в собственном ресторане и придумывать новые рецепты, чем быть программным разработчиком для грядущего жизнеобеспечения городов.
Даниэлю повезло. У него были очень хорошие родители, терпимые и, что немаловажно, состоятельные. Они всегда верили в его талант и пообещали содержать сына до двадцати пяти лет, а там будет видно. Поэтому у него впереди оставалось еще целых два года относительно обеспеченной и беззаботной жизни.
Его жена Шанталь тоже стремилась вон из города. Ей хотелось рисовать и фотографировать на берегу моря. Пляж в той местности плохой, каменистый. Отдельные психи там купаются и загорают, но даже в сезон туристические орды объезжают неуютное место стороной. Это и нравилось юным супругам. Привлекало как раз немноголюдство. А деревенских людей с их пляжными домишками и всеобщую местную забаву — беготню по камням с воздушными змеями — можно было просто не замечать.
В то утро Шанталь поехала в Дюссельдорф, в Академию художеств. После нескольких попыток она наконец туда поступила. Энергичная девушка действовала по плану. У нее все было рассчитано: в своем университете экзамены она уже сдала, остался только диплом. Поскольку в Германии нельзя учиться в двух университетах сразу, она должна была выписаться из своего университета, но собиралась писать там диплом как вольный слушатель. А параллельно собиралась учиться в Академии.
Даниэль отвел Зинаиду Васильевну к ближайшему дантисту, в клинику, расположенную на соседней улице, рядом с отделением полиции. Хотя она кое-что понимала по-немецки, Даниэль добросовестно ей переводил. Врач тут же сообщил, что ее плохонькая страховка годится лишь частично и надо будет платить наличными.
— Сколько? — с содроганием спросила Зинаида Васильевна, она машинально начала подниматься с кресла.
Врач решительно усадил ее обратно. Он пояснил, что сейчас невозможно ничего сказать, но через какое-то время все станет ясно. К тому же он признался, что ему любопытно полечить зубы пациенту, прибывшему из Москвы. Такое с ним случается впервые. Даниэль перевел следующий коварный вопрос:
— Он спрашивает, когда ты в последний раз была у зубного врача?
Зинаиде Васильевне стало стыдно. После рентгена она с изумлением взирала на прикрепленный перед ее глазами великолепный снимок, изображающий страшную пещеру со сталагмитами и сталактитами невообразимой формы. Вид собственной челюсти изнутри сильно, как сказала бы Шанталь, ее «импрессионировал». Собравшись с духом, она призналась:
— Это было давно, еще в Советском Союзе. Врач загадочно улыбнулся, потом быстро заговорил. Даниэль тут же перевел:
— Он говорит, что, судя по черным пломбам, которые у тебя в зубах, стоматология в вашей стране — на уровне каменного века.
Зинаида Васильевна уклончиво согласилась:
— Может быть, раньше так оно и было. Но сейчас-то все по-другому. Для богатых все о’кей: роскошные кабинеты, современное оборудование, обезболивание, импортные материалы, душевное обслуживание. Только деньги надо иметь.
Дантист сделал ей два укола анестезии и практически без боли вытащил два зуба. Зинаиде Васильевне показалось, что он вырвал совсем не то. Она сокрушенно сообщила об этом Даниэлю.
— Не волнуйся! — успокоил ее Даниэль. — Он говорит, что так часто бывает, боль рефлекторно отдается на другие зубы, даже на здоровые. Он обещает — болеть больше не будет.
Врач пригласил ее прийти снова через две недели.
— Он говорит, что снимет временные коронки и поставит постоянные.
— Я послезавтра уезжаю! — воскликнула Зинаида Васильевна. — У меня виза кончается!
Женщина способна на все, чтобы завоевать своего мужчину… Когда Дрейс Фримен одной ночью страсти пошатнул мир Кинси Джемисон и сбежал, поджав хвост, она решает сделать то, что сделала бы любая уважающая себя женщина. Разыскать его и доказать, что у них есть будущее. К счастью, ее лучшая подруга, ягуар-оборотень, дала ей список 411 волков — по крайней мере, большинства из них. Кинси готова сделать все, что потребуется, лишь бы получить своего мужчину — даже если для этого потребуется обыскать всю стаю. Последнее, что Дрейсу нужно — это появление в Лос-Лобос сексуального человека, на которого его волк хочет предъявить права.
Что-то злобное кипит в Нью-Йорке.«Месяц назад я с ужасом наблюдала, как шесть моих товарищей-новобранцев умирают после глотка Нектара богов, божественного напитка, который или дарует тебе магические силы, или убивает тебя. Поверить не могу, что пришла за добавкой».Леда Пирс пережила первое испытание богов и проникла в Легион Ангелов, но борьба еще далеко не закончена. Кто-то отравляет сверхъестественных существ в Нью-Йорке. Подозревая ведьм, Легион посылает Леду на расследование. Чтобы спасти город, ей понадобится магия, которой она не обладает — а получение этой магии может попросту ее убить.
1812 год. Элинор Пемброук просыпается среди ночи и видит, что её комната в огне. Она тушит пожар силой мысли. Ей двадцать один год - слишком поздний возраст для обнаружения таланта к магии, но доказательства не вызывают сомнений: она обладает способностями не только разжигать огонь, но и гораздо более важным умением контролировать пламя и тушить его.Она - Необычная. Единственная в Англии за последние сто лет, кто умеет управлять огнём.Будучи Необычной, всё её боятся и почитают. Но для своего отца она - лишь олицетворение власти и его собственного престижа.
Уснуть на сто лет, проснуться от поцелуя. Жизнь Авроры должна была походить на сказку.Но внезапно открыв, что верность стране и верность короне в этой державе две разные вещи, Аврора может лишь мечтать о счастье. Раньше зачарованная принцесса, спасительница, она становится предателем.Аврора намерена освобоить свой дом от королевской тирании, даже если для этого придётся пересечь море и отправиться в королевство прекрасного и дьявольского принца Финнегана — знающего о магии куда больше, чем ему стоит.
Пусть Геля и предпочитает жить по средствам, но роман с аристократом и куш от крупной аферы это так заманчиво, что волей неволей втягиваешься в две авантюры. Но только потом, когда закрутишься слишком сильно, не надо жаловаться, что трудно удержать равновесие.Оступившись, каждый может подняться и перешагнуть через неприятности, Геля тем более. Для неё нет недостижимых вершин, захочет - станет артефактором, управится и с фабриками, и с соседями и с волшебными существами. И не важно, как сильно они сопротивляются и вставляют палки в колеса.
В наши дни уже невозможно встретить настоящую, чистую любовь. Чтобы её испытать, необходимо перенестись сквозь время. Или всё же нет?