Пришелец и пенсионерка - [2]
И вдруг совсем уж все ускорилось. Наступило третье тысячелетие новой эры. Многие в России к такому ходу событий оказались чудовищно неподготовленными.
Профессор Вольфганг Штеге привозил иногда Зинаиде Васильевне кое-какую работу, связанную с печатанием русских архивных текстов. Для этого он подарил ей свой старенький компьютер. Она была рада, что приносит хоть какую-то пользу, у нее даже появились небольшие денежки. И вот пришла еще одна весна, а Зинаида Васильевна на пороге нового века уже в третий раз поехала в Германию.
Как и тысячи других преступлений, это безобразное убийство произошло на пляже. Сначала всем троим показалось, что кто-то кричит. Ветер завывал, море ревело, но этот истошный крик услышали все. Даниэль первый сказал: «Ой, я боюсь!» Потом замолчал, прислушиваясь, и произнес полувопросительно:
— По-моему, кто-то кричит!
— По-моему, даже очень громко, — охотно согласилась с ним Шанталь и тут же добавила уверенно: — Кто-то не просто кричит, а даже ужасно вопит! — Свет наполнил ее глаза, стали заметны матово сверкнувшие контактные линзы. Шанталь показала изящной рукой на пляжные домики. — Это там!
Зинаида Васильевна не хуже их услышала крики, но ей не захотелось в этом признаваться. Она состроила неопределенную гримасу, но промолчала.
— Надо сбегать посмотреть! — предложил Даниэль. Лицо его сильно побледнело, в глазах стоял ужас.
А маленькая бесстрашная и шустрая Шанталь уже побежала. Ее черненькая головка мелькала впереди как флаг, на который все должны равняться. Следом трусил ее неуклюжий супруг в нелепой в здешних краях русской телогрейке и грубых черных ботинках, не иначе как солдатских. По его согбенной спине, стриженной почти под ноль голове с прижатыми ушами чувствовалась двойственность его натуры — вроде бы умирает от страха, но любопытство его бесконечно, и он непременно должен быть именно там, где в данный момент происходят все ужасы.
Последней тащилась Зинаида Васильевна, дама не молодая и не худая. Бежать ей совсем не хотелось, но и не бежать как-то неловко, если другие бегут.
Все происходило на фоне не только неприветливого, но даже агрессивного майского голландского моря. Никто не ожидал столь резкого ухудшения погоды на пороге лета. Казалось, что исступленный ветер испытывает личную злобу к враждебному человеческому существу. Он не просто пронизывал Зинаиду Васильевну до костей. Он вытряхивал душу, затуманивал последние мозги, заплетал ноги и неудержимо гнал к морю всю ее немалую телесную массу. Зинаида Васильевна издала короткое жалобное рыдание. Она обиделась на европейское негостеприимство природы. Ощутив невозможность двигаться дальше и повернувшись к ветру спиной, остановилась, расставив для устойчивости руки и ноги.
Ветер неистовствовал, безумно трепал ее джинсы и куртку, силился сорвать капюшон, изо всех сил толкал ее к воде. Но это ему не удалось, и он загудел от неутоленной ярости.
Со стороны пляжного домишки, деревянного облезлого строеньица, еще не покрашенного после прошлого сезона, доносились постоянно заглушаемые ветром возгласы обоих молодых людей. Домишко напоминал русский деревенский туалет, только немного увеличенный.
— Зинаида! — кричал Даниэль срывающимся на ветру голосом. — Они его убили!
Когда Зинаида Васильевна наконец добралась до места, она увидела донельзя удрученные лица обоих. Шанталь держала в руке только что подобранный белый длинный шарф. Оба были бледны и наперебой стали ее убеждать не заходить внутрь.
— Это зрелище не для вас! Оно вас чрезвычайно депримирует! — говорила Шанталь, остановившись у порога и пытаясь закрыть собой вход в пляжный сарайчик.
— Нет, уж ты меня пропусти, — настаивала Зинаида Васильевна, — раз Даниэль посмотрел и все еще жив, значит и я могу.
— Зинаида! Не ходи туда! Не ходи! Не надо тебе туда! Мы его знаем, видели вчера в пивной! — убеждал ее Даниэль, размахивая руками на некотором расстоянии от входа.
Шанталь тоже неодобрительно покачала головой и отстранилась.
— Там у него интестины! — шепнула она Зинаиде Васильевне на ухо.
— Чего? — не поняла Зинаида Васильевна.
— Кишки! — строго сказала Шанталь.
— О Господи! — Зинаида Васильевна внутренне вздрогнула, но сказала, стараясь сохранить хладнокровие: — Бедняга! — Она остановилась, колеблясь, почти решила не входить в домик, но произнесла совсем не то, что хотела: — Все-таки надо мне посмотреть!
И вошла. При первом взгляде труп плотного мужчины в шляпе, твидовых брюках и наброшенном сверху длинном черном пальто оказался совсем не страшным. Человек лежал ничком по диагонали внутри крошечного помещения. Труп со спины выглядел довольно буднично, если бы не вывалившаяся из-под пальто кучка перемешанной с кровью слизи. Кровавая кучка лежала как раз в том месте, где находился живот покойника. Зинаида Васильевна подавила в себе приступ тошноты; ее страх прошел, осталась одна жалость. Она боком продвинулась на несколько шагов вперед, наклонилась, заглянула убитому под шляпу. Она, как и Даниэль, моментально его узнала, и несмотря на сгущающуюся темноту разглядела еще кое-что отвратительное. Зинаида Васильевна вышла наружу в сырые сумерки, посмотрела на вопросительные лица Шанталь и Даниэля. Отметила вдруг наступившее спокойствие, почти полное исчезновение враждебного ветра.
Когда Соня была маленькой девочкой, она верила, что Новый Год приносит с собой чудеса. Потом она повзрослела и поняла, что если с кем-нибудь чудеса и случаются, то точно не с ней. Но однажды под Новый Год в ее жизни все-таки появляется чудо - толстое, наглое, прожорливое, мяукающее, которое переворачивает жизнь Сони вверх тормашками, тем самым вплетая в уныние и размеренность настоящее волшебство!
С самого рождения Лианна знала о своём предназначении. Её отец, барон Горвей, никогда не скрывал от дочери, чем она должна стать для этого мира, и что ей предстоит совершить для своего отца. В мире, где каждые пять сотен лет старый Бог умирал, уступая место новому, Лианна готовилась занять свой небесный престол после Восемнадцати Безбожных лет. Скрытая с самого рождения от людских глаз, она должна была стать самым сильным и самым жестоким Богом, каких только помнили люди… Но судьба распорядилась иначе, столкнув её с тем, чему она не могла противостоять – простой человеческой любовью.
Что такое Вселенная? Скопление звезд в безжизненном Космосе. Так мы привыкли думать, но так ли это? А что, если Вселенную создал Некто? Кто он? Или что? И что делать обычной земной женщине, успевшей стать трижды бабушкой и имеющей полный шкаф скелетов, когда она получает ответ на этот вопрос, а вместе с ним и власть над самим Мирозданием? Как сохранить хрупкое Равновесие, но не стать Равнодушием? И откуда взялся этот Сережа?
Даже если ты родилась свободной, даже если ты фэйри наделённая силой, все может измениться. Поворот судьбы, и ты уже рабыня, без права на собственный выбор.
Семнадцатилетний Эрик - ученик самого уважаемого рыцаря в Фолхоллоу. И он мог бы достичь большего, если бы Трогсдилл позволял ему делать что-то важное. Решив доказать свое достоинство, Эрик отправляется искать загадочного паладина, призванного защитить королевство от зла. Шестнадцатилетний Дэвид проводит дни, примерно учась в школе, побеждая на соревнованиях по стрельбе из лука и пытаясь не влюбиться в лучшую подругу Шарлотту. Он готов открыть свои чувства, но его забирают в волшебное королевство, где все думают, что он - некий паладин, которому суждено исполнить двухсотлетнее пророчество.
Годами существ, чьи способности за рамками человеческого понимания, отлавливали, держали взаперти, словно скот, мучили и скрывали от людей. Но ничто не длится вечно. На свободу вырывается настоящий монстр. Он жаждет всё изменить, узнать правду, отомстить людям, а ещё он... ужасно голоден.