Пришельцы. Выпуск 2 - [24]

Пуш слегка обиделся:

— А, по-моему, ничего вышло, вполне приличный кролик. От оборотня вы бы в ужас впали, поэтому я просто цвет выбрал такой неоднозначный, вроде бы кролик, но все же слегка ненормальный.

— По-моему, здесь все ненормальные, особенно я, — пробормотал я себе под нос.

— Ладно, этот вопрос мы прояснили. — Енот, видимо, в этой парочке был мозговым центром. А может, просто более практичным и рациональным. — Перейдем к главному.

— А какой главный?

— Сам же спрашивал — зачем мы здесь? Так вот, там, — Хриш снова многозначительно ткнул пальчиком в сторону квартиры Сипатого, — решили, что ты заслужил небольшой подарок.

— Какой? — мне стало еще интереснее.

— Исполнение любого твоего заветного желания. Но только одного. Решай.

— Вот только… — заикнулся кролик, но енот на него цыкнул, и тот притих.

Прикалываться так прикалываться.

— И сколько мне можно думать?

Кролик быстро проговорил:

— Сколько угодно, — потом взглянул на грозного енота и так же скороговоркой добавил, — но не более 20 минут.

— Зашибись! — издевался я. — Как «много» времени вы мне даете. И что, можно правда-правда все что угодно пожелать?

— Только заветное. И только одно, — отрезал енот.

— И только… — опять хотел влезть кролик, но Хриш толкнул его локтем в бок.

— Что «только», в конце концов? — начал сердиться я. — Ты, Фриш японский, помолчи, дай человеку сказать.

— Хриш, позвольте заметить.

— Хрущ, Хрящ, Хрющь, один черт! Дай компаньону высказаться!

Кролик виновато посмотрел на сослуживца и выдавил:

— Есть одно условие.

— Какое?

— Не очень приятное.

— Ну почему каждое слово приходится клещами вытягивать? Давай выкладывай все сразу! — взъярился я.

— Короче — желание исполнится обязательно, но вам это не очень понравится.

— Это почему это?

— Ну, у вас всегда так обычно бывает. Сначала хотите черт те чего, потом не знаете, как от этого избавиться.

— Ну уж спасибо. Не могли, что ли, просто желание исполнить — и все, обязательно с гадостью какой-нибудь!..

— В каждой ложке есть бочка или как там у вас говорится, — рассудительно сказал енот.

— Тебя, Умору в тапочках, вообще никто не спрашивал!

— Во-первых, Умозра, во-вторых, я без тапочек. В-третьих…

— В белых тапочках ты бы смотрелся лучше, — попытался съязвить я.

Енот невозмутимо продолжал:

— …В-третьих, это просто нетактично, невежливо, неэтично, нехорошо, грубо, паршиво и так далее называть меня по фамилии, без упоминания имени. Я же тебя не зову «Эй ты, Гордеев!».

— Я не Гордеев!

— Какая разница? Дело в принципе…

Я взбеленился окончательно:

— Слушай, ты, Уморда Дрющева, во-первых, во-вторых и в-третьих, я с тобой на брудершафт даже кофе не пил, а ты мне тыкаешь с первой же минуты!..

— Ты тоже тыкаешь, что говорит о твоей склонности понижать уровень самооценки и одновременно уровень общения, а это, в свою очередь, определяет твой собственный невысокий коэффициент интеллекта, так как иначе ты бы избегал подобных партнеров по общению, но раз ты не избегаешь, более того — скорее всего, это тебе нравится, то это означает только то, что ты и сам не слишком высокого пошиба, такой низкий уровень для тебя естествен, следовательно…

В состоянии самой ледяной ярости, я, чтобы не убить хорька (тьфу, енота! Хотя характер скунсовый, это точно), как можно вежливей (и стараясь совершенно игнорировать енотовидные оскорбления) обратился к Пушу:

— Давайте продолжим нашу беседу. Почему мне не понравится мое желание?

Терпеливо дожидавшийся конца нашей перепалки, кролик, наконец, смог продолжить свою речь.

— Вообще-то без червоточинок мы тоже желания исполняем, но насчет вас такого задания не было.

— Почему это?

— Видать, выслуга лет не подошла, или еще какая ерунда. Я откуда знаю? Мы просто исполнители.

Я сидел и молчал, обдумывая информацию. Внутри меня все клокотало. Как-то незаметно я втянулся во всю эту бредятину и даже начал верить. И теперь меня здорово зацепляло, что где-то там (ох уж мне это «где-то там»!), в общем, как всегда кто-то где-то выше меня что-то насчет меня такое решил, типа вроде заслужил, да все же не так уж и много, так, фигню какую-то. Подарочек с «сюрпризом». Почему мне всегда все радости с какими-то довесками противными достаются? Почему все не как у людей? Что я — урод какой-нибудь?

— Да уж, не красавец, — снисходительно вынес вердикт енот.

Я что, последнюю фразу вслух сказал?

— А ты вообще, галлюцинация с лапками и без тапочек, явился сюда да еще меня оскорбляешь!

— Ладно-ладно, я просто факт констатировал.

— Ты, Хрищь хренов, инотишка енопланетная, «высший разум», блин, если еще что-нибудь такое скажешь, я тебя с балкона выкину! — Я был просто взбешен.

— Не выкинешь, у тебя сердце доброе, и животных ты любишь, — с видом превосходства объявил енот, — да и желание тогда — тю-тю! Кто тебе его исполнит-то? Если ты нас выкинешь?

Я чуть было не вскочил с кресла, хотелось схватить мерзкое животное за грудки, или что там у него, и потрясти хорошенько, но тут (очень вовремя, надо сказать) вмешался кролик.

Он встал во весь свой небольшой рост и проникновенно сказал:

— Простите моего неразумного собрата, он не со зла. Просто работа такая собачья, понимаете, как у кондукторов почти. Только еще хуже. Приходишь людям радость дарить, а они ругаются, подозревают в чем-то, иногда даже убить пытаются. Характер портится, это профессиональное. Видите, мой коллега уже раскаялся.