Пришельцы - [64]

    - К большому человеку Федор-то проник! - сказал Гриша Суходолов и покачал головой с укоризной.

    - К большому, - согласился Ненашев. - Насчет бога или по другому какому вопросу, интересно?

    Наметанным глазом председатель определил, что пришелец Федя достиг или первого зама, или даже Самого, потому что официальное лицо имело в редких седых волосах пробор, ровнехонький и прямой, будто проложенный по шнуру. Такие проборы лелеют, их не ломают руками, они лежат в полной сохранности с утра до поздней ночи, потому что чиновники первого, так сказать, ряда весьма скупы на жесты и слова, они тратят себя рачительно, как средства из кассы взаимопомощи, они не умеют отдаваться порыву и мелким страстям.

    Федя пришелец не испытывал робости перед высоким положением собеседника и даже слегка покачивал ногой.

    Часы над дверью, плоские и с белым циферблатом. электрические, показывали четверть десятого.

    "Рабочий день, значит, только начинается, - прикинул Ненашев, - На свежую голову разговор идет".

    - Так что вы имеете в виду? - холодно осведомился первый заместитель иди даже Сам. - И как вы сюда попали, день сегодня неприемный?

    - Видите ли, - ответил Федя, все покачивая ногой. - Я имел в виду показатели по валу. Это ж в корне ээ-э неправильно, когда конечный результат, товар, то есть, измеряют метрами, килограммами и рублем. Я посчитал на досуге и пришел к печальному ээ-э выводу о том, что примерно двадцать процентов усилий промышленности как это... вылетает на воздух. Или на ветер.

    - Цифры ваши, - назидательным тоном сказал Сам или первый заместитель, - с потолка взяты. Но как же вы сюда попали - у нас ведь пропускная система?

    Федя на прямой вопрос не ответил, но перестал качать своим ботинком весьма диковинной формы.

    - У меня нет времени заниматься пустопорожними разговорами, дорогой товарищ. И ведь, потом, вы слабо владеете экономическими категориями, весьма слабо, должен вас огорчить! И все-таки еще раз: кто вы такой и как вы сюда подали?

    - Я издалека, - сказал Федор, блестя очками. Слышно было, как вершится мыслительный процесс под индонезийской шапочкой на его голове - под шапочкой щелкало и трещало. - Издалека я.

    - А конкретней?

    - Я - пришелец, так во всяком случае зовут меня в селе Покровском, Дарьинского района. - Я - из другой галактики.

    - И прямиком ко мне? - затылок первого заместителя или Самого напоминал теперь цветом молочного поросенка в жаровне. - Благодарю за честь, но мне, повторяю, некогда. Как-нибудь в другой раз мы потолкуем о валовых показателях в народном хозяйстве. Мы несовершенство нашего хозяйства вполне сознаем, к слову. Мы ищем и находим.

    - Долго ищете. Я где-то читал. Как это? Рубите сук, на котором сидите. Так?

    - Не так! - Хозяин нажал кнопку сбоку стола, и в дверном проеме кабинета появился молодой человек, дюжий и одетый с иголочки, тоже с пробором в черных, с лаковым блеском, волосах. Пробор делил голову ровно надвое, будто у псаломщика или мироеда, какими их рисовали на старых плакатах. Появился молодой человек и замер на пороге в полупоклоне, он успел однако вопросительно поднять брови, заметив постороннего, не записанного на прием.

    - Вы пустили ко мне этого товарища, Виталий Васильевич? - спросил хозяин ровным голосом, в котором, если вслушаться, присутствовал металл.

    - Нет.

    - Как же он проник сюда?

    Виталий Васильевич, референт наверно, пожал могучими плечами и уставился на Федора Федоровича по-бычьи, в глазах его была угроза.

    - Сей момент нашего Друга сердечно под локотки выведут! - сказал председатель и засмеялся,

    - Он не даст, он не привык к такому обращению!

    - Вот именно, он не привык, потому и даст.

    Пока председатель и главбух перебрасывались словами, не отрывая внимания от экрана телевизора, пришелец под конвоем референта уже миновал добрую половину кабинета в направлении к выходу. Референт Виталий Васильевич вел Федора полуобняв, как санитар тяжело больного. Пришелец успел сказать:

    - У меня есть время, энергия накоплена, и я только ээ-э... начал беседу. У меня к вам много вопросов!

    - Зато у меня нет времени! - холодно отрезал хозяин кабинета.

    Экран окрасился угольной чернотой, потом, спустя минут пять, вкось, кусками, обрывками, промелькнула желтая машина "скорой помощи", и опять изображение погасло. Ненашев вздохнул с печалью и наморщил лоб:

    - Все! Кинули нашего друга сердечного в дурдом.

    - Он не позволит! - запротестовал Гриша Суходолов с такой страстью, будто Федора отвезли на "скорой" К сумасшедшим по прямому указанию председателя колхоза. - Ведь это же позор, это же, понимаешь, нестираемое пятно на репутации землян, это же безобразие!

    - Ничего, вывернется.

    - Кто это вывернется?

    - Федор. Ему такие перетряски весьма полезны.

    - Скажешь тоже! Почему?

    - Поймет, что наскоком ничего путного не свершить. Ему бы исподволь вникать в нашу жизнь, а он сразу все постичь хочет, вот здесь и есть его заглавная, понимаешь, ошибка. Уяснил?

    - Не совсем.

    - Молод еще. Ступай, работай. Или спать ложись.