Пришёл солдат с фронта - [63]

Позднее она перевелась на работу в Большой Борок Калининской области и поселилась в примыкавшей к Борку деревне Козьмо-Демьяна, которую народ называл просто Кузьмовкой. Она жила в бывшем поповском доме у реки Осуги. Дом стоял рядом с бывшей церковью. Советская власть сняла с церкви крест и устроила в ней масло-сырзавод.

Дом был большой: в нём было шесть комнат, кухня и пристройка без потолка и пола под общей с домом крышей, называемая двором. Во дворе содержали скотину. Кроме того, там хранились дрова, сено и вещи, необходимые в хозяйстве. Там же размещался и туалет на дощатом настиле рядом с дверью в жилую часть дома. Поэтому выражение «сходить на двор» означало сходить в туалет. Двор не отапливался, но защищал от непогоды. Внутри двора находилось ещё одно небольшое помещение — омшаник (от слова мох). Это была, можно сказать, комната из брёвен, примыкающая к тёплой стене дома. В ней был потолок и пол, а между брёвнами был про-ложен для утепления сухой мох. В омшанике зимой жили животные, которые боялись холода, например, поросята.

После войны к тёте Наташе переехала из Башкирии моя мама. Галя к этому времени вышла замуж за офицера Советской армии Петра Степановича Федорко. Он продолжал служить в армии. В конце декабря 1945 года, после демобилизации, в Кузьмовку вернулся Валерий, а вслед за ним, в первых числах января, туда приехал и я. Летом 1946 года гостеприимный дом тёти Наташи принял ещё одного гостя — моего отца, получившего возможность покинуть Воркуту. События этого периода подробно описаны в главах «Возвращение» и «Кувшиново» второй книги.

В августе 1946 года я уехал в Ленинград поступать в институт, а папа с мамой переехали на родину отца в деревню Костешино.

После нашего отъезда в жизни семьи тёти Наташи произошли большие изменения. Петра Степановича уволили из армии в запас. Он был членом ВКП (б) и партия направила его на работу в Ригу, столицу Латвийской ССР. Дело в том, что Советское правительство не доверяло национальным кадрам прибалтийских республик, где достаточно сильны были антисоветские настроения, и потому старалось внедрить в систему управления республиками как можно больше «своих» людей. Если начальник отделения милиции латыш, то его заместитель обязательно должен быть русским. Это обеспечивало «тотальный» контроль за деятельностью местных властей.

Пётр Федорко служил в армии в автомобильных частях. Поэтому ему предложили пост начальника управления транспортными средствами Совета министров Латвии. Вместе с Петром в Ригу переехала и тётя Наташа со всей семьёй. А в доме тёти Наташи в Кузьмовке поселилась её сестра Анастасия с мужем Михаилом Борисовичем. До этого они жили неподалёку в деревне Лопатино, а работали в школе в Прямухине, бывшем имении Михаила Александровича Бакунина, известного русского анархиста. С этого момента дом тёти Наташи стал домом тёти Насти.

В Риге Петру предоставили большую квартиру в центре города. Галя преподавала русский язык и литературу в школе. Тётя Наташа вела домашнее хозяйство. Валерий поступил в Рижский университет на химический факультет. Закончив аспирантуру, он стал кандидатом наук. Потом защитил докторскую диссертацию и стал академиком Академии наук Латвии. Валерий женился на латышке Изольде, получил академическую квартиру, дачу, и стали они «жить поживать, да добра наживать».

У Гали и Петра родилось двое детей: Светлана и Владимир. Володя, окончив среднюю школу, не захотел поступать в ВУЗ. Это была его принципиальная позиция. Он предпочёл свободную жизнь водителя междугородного автобуса работе «от звонка до звонка» в помещении под постоянным надзором начальства. Своё дело он знал и любил. Начальство это учитывало. Ему предоставляли самую лучшую технику и интересные маршруты. Со временем он стал обслуживать международные рейсы. Надо сказать, что я прекрасно понимал Володю, хотя выбрал для себя другой путь в жизни. Нас объединяла любовь к мотоциклам и автомобилям. А вот семья осуждала его за отказ от высшего образования. Света пошла по стандартному пути: она поступила в Ленинградский институт киноинженеров, закончила его и работала на Рижском телецентре вместе с мужем, Виталием Казаковым, тоже киноинженером.

В семье Казаковых родились один за другим двое мальчишек: Андрей и Максим. С этими мальчишками мы ещё встретимся в главе «Тётя Настя».

К этому времени моя мечта о «колёсах» превратилась в реальность: в 1956 году я приобрёл мотоцикл «К-125» ковровского завода. Это был ярко-красный красавец, от которого так приятно пахло свежей краской, новой резиной и бензином. Этот букет запахов до сих пор ассоциируется у меня с ощущением радости бытия. Поскольку я купил мотоцикл зимой, пришлось поставить его до весны на веранду (мы жили тогда в посёлке Песочный в пригороде Ленинграда). Я мог каждый день любоваться своим сокровищем и даже посидеть в седле. Неважно, что это был самый примитивный, дешёвый мотоцикл. Даже такой мотоцикл в то время мог купить далеко не каждый инженер. Зарплата у меня была 880 рублей, а мотоцикл стоил 2200 рублей. После войны и проведённой денежной реформы накоплений у населения не было. Люди жили «от зарплаты до зарплаты». Строго говоря, и для меня эта покупка была не по карману, но уж очень хотелось иметь мотоцикл.