Приручение зверя. Новая Лолита - [8]
— Ты сердишься на меня? — спросила она Джейми, перед тем как уйти.
Он пожал плечами.
— Кто еще об этом знает?
— Только ты. Ты ведь никому не скажешь, правда?
Он покачал головой. Саре показалась, что она заметила, как в его левом глазу блеснула слеза, но он отвернулся, прежде чем она могла рассмотреть. «Спокойной ночи», — сказал он и закрыл дверь, впервые за все время их знакомства не предложив проводить ее домой.
5
Иногда он был таким типичным учителем английского, что ее это просто бесило. Пока он запирал дверь раздевалки, она проговорилась о том, что вчера вечером закончила «Мадам Бовари», и теперь он собрался потратить драгоценное время их уединения на то, чтобы обсудить роман.
— Мы можем поговорить потом.
Он улыбнулся.
— Не терпится, да?
Сара пожала плечами, сбросив школьную сумку.
— Выходные тянутся так долго. К вечеру понедельника настолько...
— ...хочется секса?
Она почувствовала, что краснеет. Именно так девочки, которые ходили курить в туалет, говорили про мальчиков, с которыми они ездили кататься на машине субботними вечерами. Сара не думала, что эти слова подходят, чтобы описать, что чувствует она.
— Нет, не так. Я просто скучаю по тебе.
— Тогда скорее садись. — Он показал на скамейку из нержавеющей стали, которая проходила по центру комнаты. — Поговори со мной. — Он сел к ее ногам, глядя снизу ей в лицо. — Что ты думаешь об Эмме Бовари?
Сара вздохнула.
— Даже не знаю. Сначала она мне дико не понравилась, особенно то, как она обращалась с ребенком, но одновременно мне было жалко ее.
— Почему?
— Ну, потому что она стремилась к чему-то необычному, к блаженству. Но ее муж был таким ничтожеством, что она влюбилась в первого же, кто мог дать ей немного радости в жизни, а он оказался свиньей, а следующий парень оказался ужасным трусом, и, похоже, что чем дальше она ищет, тем хуже.
— Этим она и заслужила твое сочувствие?
— Я просто думаю: грустно, что она так и не нашла того, что искала.
— Ты думаешь, то, что она искала, существует?
Сара толкнула его носком ботинка.
— Да.
Он взял ее ногу в руки.
— А что заставляет тебя считать, что ты не обманываешься так же, как бедная Эмма?
— Ты.
Мистер Карр взглянул на нее снизу вверх, хмурясь.
— Ох, Сара, — сказал он и стал развязывать шнурок ее ботинка.
— Ты не сказал, что скучал по мне в выходные.
— Разве? — Он продолжал расшнуровывать ее ботинки.
— Нет.
— Хочешь, чтобы я это сказал?
Мистер Карр стащил с нее ботинки и поставил на пол рядом с собой.
— Только если это правда.
Он медленно снял с нее носки — с каждой ноги обеими руками, затем положил носки на ботинки. «Конечно, я скучал по тебе, глупышка». Он поднял ее левую ногу ко рту и поцеловал по очереди каждый пальчик. «Для меня невыносимо так долго быть в разлуке с тобой. — Он поцеловал подъем ее ноги и лодыжку. — Мучительно».
— Не понимаю, почему мы не можем видеться в выходные. Я бы точно смогла...
Он целовал ее, поднимаясь вверх по голени, но тут перестал.
— Я верю, что ты смогла бы, Сара, но я бы не смог. Я живу в мире взрослых, а у взрослых есть обязанности. Ответственность перед другими людьми. Я не могу отвернуться от своей семьи только потому, что тебе приспичило.
Сара закусила губу. Она терпеть не могла, когда он разговаривал с ней учительским голосом. Кроме того, она ненавидела, когда он говорил о своих близких. Она знала, что они живут с ним — спят в его постели, едят за его столом, смеются над тем, как у него взъерошены волосы спросонья, — но при одной мысли о них ей сдавливало грудь. Она пожалела, что вообще заговорила об этих проклятых выходных.
— Извини.
Она потянулась к его лицу и провела ладонью по гладкому лбу, затем по невидимым колючим волоскам на щеке и челюсти.
— Я и забыла, что есть другие люди, которым ты нужен. Когда я с тобой, я забываю все на свете, кроме нас. Пожалуйста, не переставай целовать мою ногу. Мне это так нравится.
— Она все царства, а я все цари, и нет ничего другого. — Он чуть улыбнулся и опустил голову. Его губы на кратчайший момент коснулись ее колена, и он вновь взглянул на нее. — Откуда?
— Донн. М-м, «Восход Солнца»?
— Молодец. — Он стал вылизывать внутреннюю сторону ее бедер, понемногу сдвигая юбку вверх. Он двигался медленно. Невыносимо медленно. Она уже чуть не плакала, когда он достиг цели. Он застонал, прижался лицом к трусикам на секунду, прежде чем отодвинуться.
— Сними трусики. И юбку.
Она встала и сделала, как он просил, а он сидел на полу, глядя между ее ног.
— А теперь ложись на скамейку. На спину — Он развел в стороны ее колени. — И ножки в стороны. Да. Хорошая девочка.
Стальная скамейка была холодная, но она не жаловалась. Через несколько минут он будет внутри нее — ради этого она готова была лечь и на битое стекло.
Он опустился на колени слева от нее и шил ее руки.
— Сейчас я покажу тебе кое-что, Сара, слушай внимательно. Когда тебе одиноко... — Он взял ее левую руку и твердо положил между ее ногами. — Когда ты скучаешь по мне... — Он взял ее правую руку и поместил на клитор. — Я хочу, чтобы ты занималась вот этим.
Сара закрыла глаза и позволила ему двигать ее руками. Это были ее руки, ее пальцы, но стонать и содрогаться заставлял ее мистер Карр. Он сохранял контроль, подталкивая ее глубже, двигая быстрее, мелкими кругами.
Ханна Мэлоун выросла в крайне консервативной и религиозной семье. Ей диктовали, как одеваться и что делать. Будучи безупречным и послушным ребенком, в душе она хотела большего, хотела жить жизнью, которая бы дарила ей радость. Дэниел Шепард слишком много пил, курил и спал с кем попало. Ругался так, будто мат — это его родной язык, и боролся со своими чувствами всякий раз, когда они поражали его. Несмотря на их совершенно разные жизни, эти двое нашли друг друга, разделив ту связь, которую оба старались игнорировать.
Начальник ФЭС и начальник ОВД. Два полковника, две сильные женщины. Такие разные и такие похожие. К чему приведет это сотрудничество?
Би Футболисты дураки. Кучка нахальных, лживых читеров, которые думают, что они – Божий дар женщинам, точно так же, как мой уважаемый старый папаша. Мне удавалось избегать их всю мою карьеру в колледже, до сих пор. Мне поручили быть физиотерапевтом ресивера Каллума Сэмскевича. За: Будет замечательно добавить это к моему резюме. Против: Я должна видеть его. Каждый. Божий. День. Что было бы прекрасно, … если бы он не был таким чертовски сексуальным … Кэл: Футбол – все, что у меня есть, поэтому, когда тренер обременил меня плохо одетой студенткой PT с крошками на плече, я решил, что это мой окончательный приговор.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Маски. Мы все их носим. Все играем роли. Некоторые нам нравятся, а некоторые приходится играть для достижения каких либо целей, другие же роли нас заставляют играть. Но, так или иначе, мы все играем. Нет человека, который не играл бы какую-то роль, пусть даже самую маленькую. Маски и роли манят и притягивают. Защищают и причиняют боль. Это все наш осознанный выбор. Приносящий радость и боль. И когда эти два чувства достигают своего апогея, мы стараемся избавиться от надоевшей маски. Постепенно или резко — неважно. Снятая маска все равно оставит отпечаток.
«- Пелагея Сергеевна, это отец вашего ребенка, - улыбнулась Нина Васильевна. - Дмитрий Николаевич, а это мать. - Нет-нет-нет, - заявил Дима, мотая головой. - Эта идиотка не может стать матерью моего ребенка!.. - Этот придурок не может стать отцом моего малыша, - презрительно фыркнула Пелагея, скрестив руки на груди.».