Принудительное влечение - [29]

    Ирочка согласно кивнула, и вскоре на столе стояли только пустые тарелки с очистками от картошки и шкуркой от лосося.

    – Убирать некогда, потом разберемся, – скомандовала Ольга, направляясь в комнату.

    С каждой минутой Ольга все сильнее верила в то, что сможет самостоятельно найти преступника. Сдаст его Васечкину и наконец-то заживет спокойно. Уж не глупее она этого следователя! Главное – ко всему подходить с умом и долей творчества. Вытащив из сумки немного помятую не слишком любимую черную юбку, она разложила ее на диване и протянула многозначительное «угу». Если отрезать эти жесткие кружева, от которых на колготках остаются зацепки, то все получится именно так, как ей надо…

    – Угу, – еще раз произнесла Ольга и полезла в косметичку за ножницами.

    Мысли уже выстраивались в четкую линию – уставший от страхов мозг наконец-то заработал в полную силу. Итак, они знают всех пациентов Самаринского, с каждым надо поговорить, к каждому найти подход, каждого прощупать… Возможно, убийца – один из них. А возможно, и нет. Ну так что ж – кто ищет, тот всегда найдет, никакая информация в таком деле не лишняя.

* * *

    С небольшой фотографии, убранной за стекло темно-серой рамки, смотрел Самаринский. Уголок обтянут черной лентой, рядом узкая ваза-колба с короткой красной гвоздикой. Сергей поежился и отвел взгляд в сторону. Что его привело сюда? Не поленился же, разыскал адрес Марии, договорился о встрече и приехал. Дурацкий страх за свою жизнь? Нелепая ответственность за девушек, оккупирующих его квартиру? Желание разгадать загадку или дань памяти умершему приятелю? Пожалуй, все вместе.

    Утром он обзвонил клиентов-пациентов, отменил встречи и, едва продумав предстоящий разговор, явился к Соловьевой. Выдавил из себя соболезнования, согласился на чашку кофе и теперь, стараясь обходить острые углы, пытается выудить хоть что-нибудь у хозяев… Пока бесполезно. Сергей мысленно метнулся к пачке сигарет и тяжело вздохнул – курение в этой добротно обставленной квартире вряд ли одобрят.

    – Угощайтесь, прошу вас, – приторным голосом предложила Мария, придвигая поближе к гостю плетеную тарелку со всевозможным печеньем и конфетами. – Очень приятно, что вы навестили меня. Друзья Ильи всегда будут и моими друзьями.

    Сергей поежился еще раз. Пока девушка, недавно выбывшая из разряда невест, не производила впечатления убитой горем. Все плавные движения казались наигранными, а тоска и скорбь в глазах слишком уж показными. Неужели сердце не болит? Она же собиралась за Самаринского замуж!

    Иное впечатление произвел отец Марии – Соловьев Степан Матвеевич. Он был прост и сдержан, на дочь смотрел с долей сочувствия – бедная моя, выпало же тебе такое горе, и внимательно и радушно отнесся к гостю. Пожал руку и особо с вопросами не лез.

    – Что же вы не берете печенье, – поправив челку, продолжила настаивать Мария.

    – Спасибо, – кивнул Сергей и натянуто улыбнулся. Даже то, что она была блондинкой, его раздражало. Он охотно вспомнил все услышанные ранее анекдоты про блондинок, и ему стало веселее. – Я сыт.

    Пришлось соврать, есть хотелось дико. Сергей уже раз сто мечтательно вспомнил картошку «в мундире» и кусок копченого лосося, надежно хранившиеся в его холодильнике. Ничего, вечером можно будет устроить приличный ужин.

    – А вы работали вместе или учились? – спросил Степан Матвеевич. – Я, к своему стыду, мало знал Илью, как-то вот так получилось. Но Машенька его очень любила…

    – И сейчас люблю, – перебила она и с обидой поджала губы. – Ни за кого больше замуж не пойду, умру старой девой.

    – Ну, полно тебе… – похлопал дочь по руке Соловьев и, поднявшись, направился к кухне.

    Сергей мысленно подбирал вопросы. Как бы узнать, не угрожали ли Илье в последнее время, или, может, кто денег ему задолжал… Как подтолкнуть девушку к такому разговору?

    – Маша, все это очень тяжело… – начал Сергей. – Убийца разгуливает на свободе… Вы сами не догадываетесь, кто мог совершить преступление?

    – Нет, – мотнула головой невеста. – Откуда мне знать. Следователь приходил, тоже спрашивал… Кошмар… разве я думала… кошмар. – Маша достала из кармашка тонкий, почти прозрачный, платок и поднесла к глазам. – Мне теперь нужен психоаналитик… вы не могли бы записать меня на прием… Общение с вами обязательно облегчит мое состояние, я уверена в этом.

    Такая перспектива не радовала. Девушка явно претендовала на большее, а этого самого «большего» не хотелось даже под страхом смертной казни. Сергей почувствовал, как сводит челюсть. Не мог, не мог он сказать: «Да, конечно», но и отказать невесте убитого приятеля не слишком-то удобно. Положение спас приятный, щебечущий звонок в дверь.

    – Папа, открой, пожалуйста! – крикнула Мария, убирая платок в карман.

    Сергей на радостях был готов сам броситься к двери и расцеловать явно незваного гостя, но то, что он увидел, повергло его в шок.

    В комнату вплыло нечто высокое, черное, кружевное и бархатное. Далее, со сдержанной миной на лице, шла Ирочка. Растерявшись, Уваров даже не сразу понял, что перед ним… Ольга. Черная одежда, зачесанные назад волосы и узорчатая вуаль, доходившая до кончика носа, делали ее незнакомой, непохожей на себя.