Приносящая надежду - [12]

А сердце у него билось значительно быстрее, чем положено. Неужели переживает?

Злая стала Ленка. Откуда только такой сарказм взялся. Видела же, как сияли синие глаза, когда она привела Гарвина. Все-таки сын. Хоть и некромант. А сколько сыновей он похоронил? То есть сколько сыновей у него умерли? От старости. Больше тысячи лет — об этом лучше и вовсе не думать, потому что… потому что столько не живут.

— Ты не бесчувственный, — прошептала Лена, словно стараясь убедить саму себя. Он услышал. И, наверное, понял.

— Нет.

— Отпустил бы ты ее, Владыка. Оставишь синяки. Она и так не особенно хорошо себя чувствует, а ей еще вести меня обратно.

Лиасс разжал руки. Целитель выглядел старым и усталым. Гарвин — мертвым.

— Ну, ты просила чудо — вот тебе чудо. Больше, наверное, никто сделать не способен. Но я ничего не могу обещать. Он изможден. Он принял прямой удар в грудь — впервые вижу такого неосмотрительного эльфа.

— Он закрыл собой человека.

— Вот как… — со странной интонацией произнес целитель. — Что ж… Я восстановил большую часть утерянного. Но организм должен привыкнуть к новым тканям… В общем, как у того твоего человека, разве что площадь поражения больше. Ему придется еще долго бороться с болью.

— Он выживет?

— Я не могу обещать, Владыка. Скажем, пятьдесят на пятьдесят. Хотя я думаю, больше. У него… в нем есть что-то особенное, не понимаю, что… но он другой. Не такой, как я или другие эльфы.

— Он некромант.

— Ах вон что…

— Не берись осуждать, — попросила Лена. — Он оставался один во враждебном мире. Единственный эльф против армий людей. Не скажу, что у него не было выбора, но он выбрал именно это…

— Он счел себя умершим, — кивнул целитель. — А потом произошло чудо? За ним пришла Аиллена Светлая?

— Ну…

— Да, — сказал Лиасс. — Потом произошло чудо. Спасибо тебе, целитель, за то, что ты сделал для моего сына. Я могу как-то отблагодарить тебя?

Тот покачал головой.

— Нет, Владыка. Ты назвал меня братом — это само по себе награда. Могу ли я помочь тебе?

— Можешь, — перебила Лена. — Знаешь ли ты эльфа, который носит на среднем пальце левой руки кольцо в форме крокодила, заглатывающего свой хвост?

— Знаю. Братьев Умо знают все эльфы моего мира.

— Тогда передай тому, с болотными глазами, что он осиротел.

— Нет, — после паузы отказался эльф. — Не передам. Братья Умо слишком мстительны.

— Способны убить гонца, принесшего печальную весть?

— Способны. Это твои враги, Владыка? Не может быть…

— Это мои враги.

Враги Аиллены Светлой. Целитель был очень немолод и навидался разного. Лет за пятьсот невозможно не навидаться, но он был потрясен. Светлой не положено иметь врагов. Она должна возлюбить врагов своих, как саму себя. Щас. Может, сходить в эльфийский рай и объявить во всеуслышание, что братья Умо ее враги? И вообще, не забывать говорить об этом на каждом эльфийском углу?

— Не посмотришь ли ты еще одного раненого, целитель?

Шута.

Целитель согласился. Лена не пошла за ними. Боялась. Была не готова. Вместо этого она взяла воду со стола, тряпку и начала вытирать лицо Гарвина, стараясь не смотреть на грудь. Надо поменять ему простыни, но одной не справиться, лучше поднимать его бережно, а не ворочать с боку на бок, надо Милита позвать и еще кого покрепче…

Бесцветно-голубые глаза сфокусировались на ней.

— Кто это был?

— Чудо. Он исцелил тебя, Гарвин.

— Невозможно. У меня почти не осталось легких.

— А ты подыши.

Гарвин осторожно вдохнул, ахнул от боли, лицо исказилось. Чтобы не закричать, он до крови прикусил губу, но не закашлялся, не начал захлебываться черной жижей. Лена поцеловала его в щеку, взяла за руку. Светлая я или нет? Сейчас ему нужны силы. Ага, конечно, сопротивляться он будет, да чихать мне на вашу магию, сударь, а вот вам на мою начихать не придется. Гарвин перестал пытаться ставить барьеры, расслабился, наблюдая за ней из-под ресниц. У блондина Лиасса брови и ресницы были не так чтоб темные, а у рыжеватого Гарвина — коричневые, прямые и очень длинные. И смотрел он на нее с нежностью. Не как мужчина на женщину. И не отечески — как Лиасс. Может, как брат. Точно — как друг.

Вернулись Лиасс и целитель, дававший ему указания насчет дальнейшего лечения Гарвина и шута, Владыка послушно кивал и запоминал.

— Аиллена, твой полукровка не нуждается в исцелении, — сообщил эльф, — он уже выздоравливает, глубоких повреждений у него нет. Это неприятно, но вовсе не опасно. Исцеление только повредит ему, то есть ожог я залечу, а боль все равно останется. И зачем, если ожог вместе с болью пройдет за то же время? Какое-то время потом у него поболит плечо, потому что сустав иссушен, но это лечится травами, втираниями, мазями. Я услышал, что ты стала неплохой травницей. Когда ты отведешь меня домой, я поделюсь с тобой одним своим рецептом.

— Ты можешь остаться, если хочешь, — радушно предложил Лиасс. — Мы рады любому эльфу. И тем более тебе.

— Благодарю за честь, Владыка. Но я не люблю людей. Мне хорошо дома.

— Не возникнет ли у тебя сложностей с братьями Умо? — спросила Лена.

— Каких? Я подчинился тебе, а кто не подчинился бы? Ты — Дарующая жизнь…

— Братья Умо явно не верят в эти сказки.