Принцесса в опаловой маске - [53]

Джеймс смеется: — Виктор, Вилли твоя постоялица, а не твоя… — но прерывается, и бледнеет. — Я имел в виду… — он начал заикаться. — Я только хотел сказать….

— Все хорошо, — сказал Виктор отмахиваясь.

Я смотрю на них, не понимая, что происходит. — Я ценю Вашу заботу, — говорю я Виктору.

Виктор кивает. — Джеймс прав. Я не могу говорить тебе, что ты должна делать. Но… — он многозначительно смотрит на Джеймса, — как твой работодатель, я могу сказать тебе, что я хочу. Если Вилли намерена увидеть принцессу, то ты сопроводишь ее туда и обратно.

Я ожидала, что Джеймс будет возражать, но он наоборот улыбнулся и сказал: — Я хотел бы. Даже очень.

* * *

Снаружи гостиницы, на улицах был праздник и несколько групп людей смеялись и шутили, направляясь к замку. Город пахнет рыбой, и холодный, соленый ветер дует на улицах.

— Что произошло между тобой и Виктором раньше? — я спросила Джеймса, как только мы вышли. — Ты каким-то образом обидел его?

Джеймс перестает улыбаться. — Нет, но я повел себя как дурак. — Он провел рукой по спутанным волосам и продолжил: — Виктор был генералом короля Эзеро, одним из самых свирепых. Истории рассказывают о нем и по сей день. Но около десяти лет назад он возвращался с пограничной стычки и нашел свою жену и четырех дочек мертвыми. Ну знаешь они заболели лихорадкой. Потеря такого рода меняет человека.

Я киваю, хотя я хочу сказать ему, что некоторые люди не так привязаны к своей семье. Некоторые люди выбирают терять своих дочерей.

— И сейчас, когда он видит девушку, которая сама по себе, он пытается ей помочь. В городе теперь у него репутация мягкосердечного человека. Это сводит Галину и некоторых купцов с ума.

Улицы становятся заполненным, когда мы приближаемся к замку. Пока мы пробираемся сквозь толпу, Джеймс кладет свою руку мне на поясницу, и я вздрагиваю.

— Мне так жаль, — говорит он быстро, убирая руку, — я не имел в виду…

— Я знаю, — отвечаю я так же быстро, — я только…

Я останавливаюсь, потому что как же я смогу это объяснить? Не считая, что я всего лишь несколько раз держалась за руки с Патриком, еще я чувствовала руки еще пары людей, которые добровольно касались меня.

Я придумываю, что сказать, что уменьшит неловкость, возникшая между нами, когда Джеймс говорит: — Смотри, сломанная статуя вон там.

Я следую за его взглядом и ахаю. Я предполагаю, что «Сломанная статуя» это гостиница или таверна. Но сейчас я вижу, что Кира говорила буквально.

Стоящая посреди улицы возвышающаяся над прохожими белая статуя моей пра-пра-бабушки Рован, похожая на ту, что стоит в королевском саду опалового дворца. Только эта статуя действительно сломана. Голова королевы Рован лежит на земле перед статуей, как будто кто-то обезглавил ее.

— Вилли? Ты в порядке? — говорит Джеймс.

Я киваю. Я предполагаю, что для всех остальных, сломанная статуя — это просто монумент, или место встреч. Но для меня, это напоминание о давней вражде между Страссбургами и Эндевинами.

— Привет, Вилли! — появляется Кира. Ее глаза останавливаются на Джеймсе. — Вы уже купили свечи?

— Еще нет, — отвечает Джеймс. Он поворачивается ко мне. — Я пойду и возьму нам. — Он показывает на ближайшего продавца и уходит.

— Свечи? Для чего? — спрашиваю я Киру.

— Для того, что осветить ворота замка, конечно, — она хитро усмехается. — Ну, так вы с Джеймсом?

Я моргаю. — Я и Джеймс…что?

Кира закатывает глаза? — Он пришел с тобой сюда и покупает тебе свечи? Ты нравишься ему, Вилли.

— Нет, ты ошибаешься, — говорю я, хотя чувствую, что мои щеки пылают. — Виктор обязал его сопроводить меня. Он сказал, что не хочет, чтобы я гуляла одна.

— Ага, — говорит Кира, улыбаясь. — Я уверена, что Виктор заставил вас держаться за руки.

Джеймс вернулся и мы двинулись. Большая толпа уже собралась перед замком. Джеймс зажег наши свечи от женщины, стоящей рядом, и вскоре улица была озарена светом.

Люди повсюду плакали, моля короля Эзеро позволить им увидеть принцессу в маске.

— Смотри! — закричала Кира. — Двери на балконе открываются!

Несколько стражников, несущих факелы вышли на балкон. Еще мгновение — кажется весь мир затаил дыхание — двери снова открываются, и принцесса в маске — Элара появляется.

Я начинаю задыхаться. Это как смотреть на картинку той девочки, которой я раньше была. Неужели это было всего лишь несколько дней назад? На ней одето золотое платье и одна из новых масок, позолоченная с огненными опалами, которые переливаются прожилками красного, оранжевого и желтого. От факелов сверкают ее драгоценности и закат солнца за замком, окрашивает небо в яркие оттенки оранжевого и розового, на его фоне она действительно кажется неземной.

Вот как это выглядит, думаю я, слушая возбужденные крики людей, окружающих меня. Вот что значит быть по другую сторону балкона.

Мои глаза блуждают перед воротами замка, и тогда я вижу его:

Гарвина.

Он не смотрит на Элару как все остальные; его глаза блуждают над толпой. Теперь, когда я начинаю смотреть, то вижу еще двух других стражников, с которыми путешествовала, хотя и забыла их имена. Гарвин и его люди одели уличную одежду, что кажется странным. Я отчетливо помню, как слышала, что лорд Квинлан говорил, чтобы они оставались в замке служить королю Эзеро, пока он считал это необходимым, а затем немедленно вернуться в Галандрию.