Вераэль.
Я медленно подкрался к своей кровати. Рука, державшая меч, чуть дрогнула — девица явно была живой! Я тер второй рукой свои глаза, но ничего не менялось.
Девушка, лежала на моей кровати, прикрытая одеялом, улыбка порхала на ее лице. Она была прекрасна! А как симпатично выглядывали клычки, из-под ее пухленьких розовых губ!
Я вздохнул. Девушка резко приняла вертикальное положение. Одеяло соскользнуло с нее, и я смог оценить восхитительную фигуру. В руке у девушки появился кинжал, причем нацелен он был явно на меня.
— Ты куда меня вытянул, сволочь похотливая, — девушка попыталась прикрыться одеялом, одновременно угрожая мне кинжалом. Это ей удавалось с трудом. Одеяло постоянно сползало, раскрывая фигуру во всей красе.
Я попытался отступить, от этой, явно не уравновешенной особы, но оказалось, что это все было только началом: на мою бедную голову посыпались мои же вещи, начиная с кубка, около кровати и заканчивая картинами на стенах. Все это сопровождалось таким количеством эпитетов, что мои уши сами по себе попытались убежать отсюда.
— Негодяй! Подонок! — в меня полетел ночной горшок, хорошо, что пустой, — да я тебя... а на него надеялась, а он... — из глаз девицы хлынули слезы, и она осела в кровать.
Тут с громким хлопаньем, распахнулась дверь в мою комнату, и Дариэль, ворвавшийся с обнаженными мечами, явно для защиты моей чести и всего остального, замер пораженный. Действительно, картина была еще та: я, в одних нижних штанах, с мечом в руке, стою с понурым видом в собственной комнате, а в моей кровати сидит, чуть одетая, и еле прикрытая одеялом девушка, зажимая глаза руками, и плача во все горло. Ладно бы это, так у девушки -клыки выглядывают! И в комнате все разбито, как будто ураган пронесся.
Первым сориентировался Йохан, тоже невесть как оказавшийся тут:
— Уходим, ребята, — они сами разберутся. Он вытянул за рукав из комнаты остолбеневшего коменданта моего замка и закрыл за всеми дверь. Мы опять остались вдвоем.
Я осторожно подошел к кровати и присел на краешек.
— Кто ты? — похоже, с вопросом я поторопился. Девушка перестала поливать слезами мою кровать, и подняла глаза на меня:
— Он еще спрашивает! Да я тебя! — в меня полетела подушка. Спасла меня только врожденная скорость. Я еле уклонился и отскочил с кровати назад.
— Но-но, — пожурил я вампирессу, — это между прочим, подушка гномьей работы, мне ее на новоселье подарили, а ты ее на пол кидаешь!
— Новоселье! — девушка швырнула в меня... не знаю что, я увернулся, — да ты, гад, меня из дому вытянул, в чем мать родила! Да я тебя! — в меня опять что-то полетело. Я благоразумно решил промолчать. Может она хоть после своей речи угомониться? Но, похоже, я надеялся на это зря.
— Что я теперь буду делать? — слезы продолжали катиться из ее очаровательных глаз, мне даже стало стыдно за то, что она каким то образом оказалась тут из-за меня, хотя...
— Слушай, а ты уверена, что это я тебя вытянул, — спросил я девушку, — может, это ты сама сюда переместилась?
Плач стих.
— Сама? — похоже, не один я страдаю мыслями вслух, — если я переместилась сюда сама, значит у меня, определенно, очень большой магический резерв! Надо проверить!
Я не успел ничего сказать по поводу того, что моя спальня не лучшее месть для магических опытов, как в меня полетел сгусток огня! Так, надо следить за своим языком, а то он меня до могилы доведет. И где? В собственной кровати!
От сгустка я тоже уклонился, а вот моя штора, эльфийской, между прочим, работы, не успела. Так что теперь в комнате стало теплее. Говорят, что огонь и вода успокаивают. Врут безбожно! С бормотаньем:
— Слабенький какой-то огонек, для такого резерва, — эта особа скастовала какой-то темный шар, который начал расти в размерах.
— Убирай его отсюда, — прокричал я экспериментаторше, а сам активировал алмазную броню, на себя и на нее. Она подняла на меня свои рассеянные глаза, хитро махнула рукой, и схватилась руками за голову:
— Я не могу! Шар Тьмы мне уже не подчиняется!
— Как не подчиняется? — прокричал в ответ я.
— Слишком много энергии вложила! — меланхолично ответила девица.
Я сделал круглые глаза и попытался выпихнуть Шар тьмы на двор, но он только обжег мне руки. Выругавшись, негромко и про себя, я слевитировал Шар во двор и с максимальной скоростью отправил его вверх.
Тряхнуло знатно! Даром, что замок у меня укрепленней некуда, но даже у него стены задрожали. Ваза, гномьей работы, со столика упала и разбилась. И откуда она взялась, эта девица, на мою голову? Не девушка — а ходячая катастрофа. Хорошо, что хоть плакать перестала. Я при женском плаче вообще в ступор впадаю.
— Так, может, все-таки расскажешь кто ты? И что ты делаешь в моем замке? — снова спросил я, — или у тебя увлечение такое, проникать в чужие замки, запугивать хозяев и громить обстановку.
— Я не... — начала девица и осеклась. Видимо увидел обстановку вокруг,— Меня зовут Бэлла Хэдановна.
— Как? — не понял я. Девушка рассмеялась, это у нас один из Летописцев придумал, называть друг друга по своему имени и имени отца.
Получается ее зовут Бэлла, а отец ее -Хэдан!
