Принцесса Элли - [41]

— Напомни-ка мне правила, — говорит он.

Я сразу же понимаю, о чем он говорит. Через несколько недель после того, как Логан показал мне, как наносить удары, и пристегнул нож к моей лодыжке, он повел меня на стрельбище. Чтобы я знала, как пользоваться оружием, если мне когда-нибудь понадобится, не выстрелив при этом в себя. Были правила, которые он заставлял меня повторять по несколько раз:

— Не класть палец на спусковой крючок, если не собираюсь его нажимать. Не направлять ни на кого оружие, если не планирую стрелять. Не стрелять ни в кого, если не хочу убить.

— Хорошо. — Он кивает.

— Ты останешься в машине с закрытыми дверьми. Если кто-то попытается разбить окно, чтобы попасть внутрь, не жди, не предупреждай, просто целься и жми на спусковой крючок — продолжай нажимать, пока пистолет не перестанет стрелять. Ты слышишь меня, Элли?

Я киваю, глядя через улицу и в окно. Затем я шепчу:

— Логан, мы в дерьме?

Уголки его рта приподнимаются.

— Да, так оно и есть. Если бы у меня был выбор, я бы не привез тебя сюда, но я не мог оставить тебя одну в доме.

Из дома доносятся грохот и крики.

— Я должен войти. — Он смотрит мне в глаза. — Оставайся в чертовой машине, Элли. Поняла?

— Да, хорошо.

И он уходит. Взбегает по ступенькам, через парадную дверь.

Тишина плотно смыкается вокруг меня. Это жутко — ни одна машина не сигналит, никто не ходит и не разговаривает, даже собаки не лают. Это все звуки города, звуки жизни. Отсутствие этих звуков означает, что жизнь ушла или слишком боится выйти наружу. В любом случае это не то место, где хочется быть.

Сетчатая дверь дома распахивается — с грохотом отскакивает и срывается с петель. Логан стоит на крыльце и буквально швыряет парня на тротуар. Тот тяжело приземляется, но быстро поднимается на ноги, сжимая в руке длинный мясницкий нож. Логан качает головой и идет за ним. Мое сердце подползает к горлу, когда парень целит ножом в живот Логану, но он отскакивает, хватает парня за руку и выкручивает ее под неестественным углом. Парень роняет нож и с криком падает на колени.

Логан поднимает его и прикладывает лицом о капот машины.

— Этого достаточно, Логан. Хватит. — Из дома выходит женщина — постарше, невысокая, в ее длинных темных волосах больше седины, чем черноты. За ней высыпают еще несколько человек, но одна девушка особенно привлекает мое внимание.

Она худая, может быть, лет тридцати, с такими же темными волосами, но ее лицо… она поразительно похожа на Логана.

И вот тогда я понимаю: эти люди — его семья. Те, о ком он никогда не говорит. Парень, все еще прижатый к капоту, тоже похож на Логана — вероятно, двоюродный брат, а может быть, родной.

Логан отбрасывает нож на землю, затем достает телефон из заднего кармана.

— Что ты делаешь? — спрашивает молодая женщина. Они все стоят вокруг него, прямо у машины.

— Я звоню копам, чтобы они его забрали.

— Нельзя этого сделать, — говорит пожилая женщина. — Он уже вышел под залог — они упекут его навсегда.

— Кому какое дело?

Женщина тычет пальцем себе в грудь.

— Мне есть дело! Он мой сын.

Логан указывает на дом.

— Он напал на своего двоюродного брата с ножом…

В разговор вмешивается женщина помоложе.

— Тебя не было слишком долго, Логан. Йен зарабатывает больше всех нас.

Из толпы раздается одобрительный гул.

— Что, черт возьми, мы с мамой должны будем делать, если его посадят?

— Найти работу, ради всего святого! Честную работу. Получить образование, жить своей жизнью!

— Это наша жизнь!

Логан с отвращением качает головой.

И его сестра усмехается.

— Ты думаешь, что ты такой сильный и могущественный? Святой гребаный Логан, трущийся задницами с королевскими особами. Ну и пошел ты — ты ничуть не лучше нас.

— О да, я такой, — хрипит Логан.

И она дает ему пощечину, сильную, громкую, прямо по лицу. Я вижу, как его голова резко дергается в сторону. Внутри меня становится пусто. Я белею от праведного гнева.

Когда эта сука снова собирается ударить Логана, я вылезаю из машины, направляю пистолет в небо и нажимаю на спусковой крючок.

БУМ!

Для маленького пистолета он чертовски хорош.

Теперь я завладела их вниманием. И все правила вылетают в трубу. Я направляю пистолет на сестру Логана.

— Ты зовешь его на помощь, он бросает все и летит сюда, а потом ты, мать твою, даешь ему пощечину? Я. Так. Не думаю.

Они не имеют права так с ним обращаться. Не тогда, когда я здесь.

— Элли… — резко говорит Логан.

— Ты больше не будешь его бить. Никогда! Поняла?

— Элли, — говорит Логан мягче, потому что теперь я кричу. И моя рука немного дрожит.

— Я хочу, чтобы ты извинилась перед ним — прямо сейчас.

Она стискивает зубы и сверлит меня взглядом.

Я опускаю руку, целясь ей в ногу. И я сделаю это, клянусь — это не убьет ее, но, держу пари, будет чертовски больно.

— И заставь меня поверить, что ты делаешь это искренне, или потеряешь пару пальцев.

— Элли! — рявкает Логан.

Но я игнорирую его.

Брат-придурок смеется, а мать, похоже, готова лично оторвать мне голову, как только подвернется момент. Но мой взгляд остается прикованным к сестре.

Медленно она поворачивается к Логану, ее голос звучит немного мягче.

— Прости, Логан.

В этот момент мой гнев рассеивается. Оставляя меня опустошенной… и грустной. Потому что так не должно быть — его должны любить, поддерживать и восхищаться. Только не так… только не эти ужасные люди.