Принцесса для императора - [54]

Иду. На тёмной лестнице силы оставляют меня, ноги подгибаются. Борн мягко подхватывает меня и поднимает на руки.

— Простите, это вынужденная мера, — он несёт меня вниз. — Всё это нужно, чтобы избавиться от узурпатора. Вы же хотите спасти свой народ от этого дикаря.

В моём измученном сердце вспыхивает гнев: Император — не дикарь, он… он…

— Когда он умрёт, вы займёте подобающее вам место, вы вернёте трон.

— Почему вы думаете, что Император умрёт?

Жуткая улыбка искажает лицо Борна, и мне хочется спрыгнуть с его рук и бежать прочь. Но Борн крепче прижимает к себе:

— Твои родители позаботились об этом.

Я чуть не задыхаюсь от негодования:

— Мои родители?

Они только вчера были обычными работягами, как они умудрились ввязаться в заговор против Императора? Что они могут ему сделать? Заметив моё недоумение, Борн снисходительно поясняет:

— Твои настоящие родители.

— Но они мертвы.

— Иногда и с того света можно достать врага. — Он вступает в освещённую масляной лампой камеру и бережно опускает меня на кровать, встаёт на колени и сжимает мои похолодевшие руки. Я не смею отвести взгляд от его пронзительных глаз. — Принцесса, ты молода и ещё многого не понимаешь. — На этот раз его улыбка становится мягче. — И ты ничего не понимаешь в магии.

— В магии? — шепчу я, будто зачарованная.

— О да, наше желтоглазое сокровище, — его жёсткие пальцы поглаживают мои запястья. — Твои родители были магами. Не такими, как я, их способности были… скажем так, не настолько явными, но в то же время потрясающими. Какой бы их дар ты ни унаследовала, это делает тебя удивительной не только благородством происхождения.

— Дар? — Горло спирает. — У меня нет никакого дара, я просто…

— Ты не «просто», нет, — в его взгляде появляется что-то похожее на восхищение. — Ты чудо, ты наше сокровище, наша возможность сбросить оковы Империи. Унаследовала ли ты от отца силу управлять духами или от матери силу проклятий, ты приведёшь нас к победе выбором своего сердца.

Он говорил приятнейшие слова, наверное, внутри всё должно трепетать от радости, но внутри поселился холодный страх.

— Не понимаю, — едва шевелю губами, и Борн вдруг касается их указательным пальцем.

Я отшатываюсь, и его взгляд становится ледяным:

— Не бойся меня. Моя семья служила твоей слишком много поколений, чтобы я причинил тебе вред. Предки не простят.

От его холодной улыбки бросает в дрожь, и всё же я нахожу в себе силы напомнить:

— Но вы держите меня взаперти.

— Ради твоей безопасности: Император всё королевство перевернёт, чтобы найти тебя и затащить в свою семью.

— Но зачем? — Внезапно осознаю, что вопрос и ответ на него пугает меня сильнее, чем Борн.

— Чтобы жить, — улыбается Борн, и его сильные руки скользят к моим плечам. Помедлив, он садится рядом. — Ты хотя бы понимаешь, какая ты красивая?

Я совершенно не понимаю, что он подразумевает, говоря о моих родителях и Императоре, но мне тошно от мысли, что Императора может не стать, что эти заговорщики что-то сделают с ним. Может, они собираются выманить его из столицы и напасть? Император однажды поехал за мной чуть ли не один, не надеются ли они, что он снова ринется за мной? Тогда пусть он сидит в Викаре! Внутренности замораживает ужас, я страшно сожалею, что взывала к Императору, пытаясь направить сюда.

Пусть держится подальше отсюда, пусть живёт…

— Мун… — Борн накрывает моё колено ладонью, я смотрю на ссадины на его костяшках и почти не дышу. — Ты боишься меня?

Киваю.

— Не надо. — Оставив в покое колено, он проводит по моим волосам, перебирает их. — Цвет золота… подходящий для такой драгоценности.

По коже ползут мурашки. Неужели я так красива, что им всем неймётся меня трогать? К щекам приливает кровь, сердце стучит часто-часто, и я стискиваю кулаки,

— Скажи, Мун, — шепчет Борн, склоняясь к моему плечу. — Ты любишь мужа?

В первый момент из-за тошнотворной неприязни я даже не понимаю вопроса, потом торопливо отзываюсь:

— Конечно люблю!

Смех Борна сухой и тоже какой-то неприятный. Нет, он красивый мужчина, но у меня вызывает только отторжение.

— Маленькая лгунишка. — Борн наклоняется, явно примеряясь к моим губам.

Я отклоняюсь, но он кладёт руку мне на затылок и тянет к себе.

— Кажется, меня сейчас стошнит, — бормочу я и, пользуясь его замешательством, наклоняюсь к коленям. — Простите, мне… — Тяжело, прерывисто дышу. Кажется, меня действительно сейчас стошнит. — Я п-переволновалась.

Сколько раз я слышала это от дочерей Октазии, когда они не хотели что-нибудь делать.

— Бывает. — Борн гладит меня по спине. — Принести попить?

Судорожно киваю. Да, редкий мужчина желает смотреть, как девушка выворачивает желудок. На моё счастье.

— Ты точно будешь в порядке? — Борн садится передо мной на корточки.

— Нужно отдохнуть… И подышать свежим воздухом.

— Последнего не предложу, но пить — обязательно.

Поцеловав меня в макушку, он выходит из камеры. Я выдыхаю свободнее, но тут же сжимаюсь в ожидании его возвращения.

Он ведь вернётся.

И держать здесь они меня планируют до смерти Императора.

Император…

Закрыв лицо руками, я будто наяву вижу его красивое, мужественное лицо, его удивительные глаза. Неужели нам не суждено более свидеться?