Принцесса для императора - [25]

— Не хочу быть принцессой.

Хмыкаю, киваю:

— Ничего не поделаешь — ты принцесса. Это неплохо.

— Я, конечно, мечтала о достатке, но… не до такой степени. Я… не хочу стать императрицей… потом.

— Ну, я тоже как-то не горел желанием, — пожимаю плечами. — Но не всегда всё происходит так, как нам хочется.

Она удивлённо смотрит на меня. Приоткрытый рот так соблазнителен — подошёл бы и поцеловал. Становится жарко. Отвожу взгляд.

— Как это не горели желанием? — в голосе появляется возмущённый звон. — Вы столько лет потратили на завоевания, стольких убили. Моего отца в том числе. И теперь утверждаете, что не хотели? Зачем же тогда всё это?

Разглядывая золотую кисточку, почти невидимую в сумраке, уныло поясняю:

— Ты очень скоро поймёшь, что у всякой власти и силы есть ограничения, а некоторые действия являются лишь началом цепи событий, и, тронув первое звено, ты должен дойти до последнего или сдохнуть.

— Но… почему? Ладно у простых людей, вроде меня, но… у вас? Вы же были королём, зачем вы завоёвывали соседние государства? Разве вам было мало?

— Мне и того было много. Сейчас мало кто помнит, но соседи кидались на меня, точно бешеные псы. Одни не могли примириться с простолюдином на троне, другие боялись, что я пойду на них войной. Третьи хотели поживиться за счёт моих территорий. Я был любезен, клялся всеми богами в своих мирных намерениях, слал дары, но это не слишком помогло, — смеюсь и накрываю глаза ладонью. — О, что были за времена. Я спал в кольчуге. Под кроватью. В соседней от своей спальне. Каждую минуту ожидал нападения.

— Но ради чего?

— Хотел жить, — опускаю ладонь, вожу пальцем по шёлковой обивке софы. — Чем я всегда не нравился моим врагам, так это моим категорическим нежеланием умирать. И враги почему-то всегда появлялись, хотя, видят боги, я старался этого избежать.

— Не может быть.

— Чего именно? — вскидываю взгляд на очаровательное, хмурое личико. — Разве трудно поверить, что всё, чего я хотел, это просто дом, в котором я и моя семья будут сыты и в безопасности? Поверь, моя прекрасная принцесса, — (её щёки наливаются румянцем), — мои планы были ничуть не более грандиозны, чем твои, но я стал Императором, как тебе грозит стать императрицей, — ухмыляюсь. — Надеюсь, нескоро.

— Разве вы не мечтали стать королём?

— Нет. Но в какой-то момент подумал, что король — он главный в стране, выше его нет и, значит, дом короля самый безопасный. И сытый.

— И вы убили своего короля? — её губы презрительно изгибаются, в потемневших глазах страх.

Пожимаю плечами:

— К тому времени он уже собирался убить меня, недовольный тем, как сильно любит меня армия. Но боги были на моей стороне: конь оступился — и стрела просвистела у моего лица, — провожу пальцем по почти незаметному шраму на скуле. — В другой раз подаренный накануне мангуст задушил ядовитую змею. Предназначенное мне вино хлебнул мальчишка-слуга — и умер в страшных муках.

Её страх становится осязаемым, и я молчу об ударе меча, принятом на себя моей женой. О том, что двух моих первенцев изрубили в постели, пока я сражался с убийцами в своей спальне. Я уже не помню, сколько раз моя жизнь висела на волоске. Даже эти когда-то невыносимые воспоминания теперь поблекли и словно принадлежат кому-то другому.

— Время лечит, — произношу вслух, улыбаюсь. — Что было, то было. У тебя есть причины ненавидеть меня, но если поддашься этому глупому чувству — лишь отравишь свою жизнь вместо того, чтобы наслаждаться ею.

Обхватив кружку руками, потупившись, Мун пьёт сонное зелье. Отставляет посудину к свече и склоняет голову на спинку кровати.

Внимательно смотрит на меня. Признаётся:

— Не уверена, что получится. Вам не стоило говорить, кто я такая. Если бы вы просто женили меня на вашем сыне, я бы могла быть благодарна, но теперь я думаю, что смотрю на убийцу своего отца. А возможно и матери, ведь не просто так я оказалась в чужой семье.

— Нет смысла лгать, когда правда скоро всплывёт. Ты бы задавалась вопросом, почему именно тебя, простую вроде бы девушку, выдали за принца, который видит тебя впервые. Ты бы думала и думала об этом. Успокоившись, стала бы вспоминать, и в один из дней задумалась бы, почему камень в диадеме вспыхивает от твоего прикосновения. Ну а свойства королевских регалий гореть на представителях рода узнать проще простого, — провожу по кудрям и добавляю рассеянно. — Конечно, мы могли бы сослаться на то, что ты незаконнорожденная дочь короля, но ты бы быстро выяснила, что твоя мать тебе не мать, а королева была загорянкой. Впрочем, последнее, наверное, ты и так знаешь.

— Да.

Она продолжает смотреть, и мне неуютно, хочется подвинуться, уйти от этого укоризненного взгляда. Он напоминает об ожоге невыносимой боли, точно мне в кровь выпустили рой взбешённых пчёл. Фероуз чарами заставил моё сердце биться, но от боли не избавил, и у меня была очень и очень невесёлая неделя, пока яд с кинжала королевы выходил из организма. Я даже пару раз позорно мечтал сдохнуть.

Наконец Мун закрывает свои будящие воспоминания глаза. Грудь под тончайшей до прозрачности сорочкой мерно вздымается, но чувствую, что сон её ещё не накрыл.