Герцог Богемии, принц-бастард Филипп де Фальконбридж и граф Дамиетты Генрих Вельф встретили Крещение Господне 1195 года в лесах Силезии, примерно в десяти лигах юго-западнее Бреслау[4]. Император Священной Римской империи Генрих II поставил Филиппу задачу отвлечь на себя поляков, пока он будет разбираться с франками, а уж как это сделать – «Решай сам».
Сидя в Пражском Граде, поставленную задачу исполнить было невозможно. После победы под Грацем и молниеносной аннексии Моравии, поляки откровенно побаивались герцога Богемии и обходили его владения стороной, и на то, что к лету они осмелеют, надежды не было никакой. Если не проявлять активности, в конце весны они вторгнутся в маркграфство Бранденбург, а ещё вероятнее, обойдут его с севера (подальше от Богемии) и начнут грабить Западную Померанию. Чтобы такого не произошло, Пястов[5] следовало (по выражению Ричарда) схватить за яйца и крепко сжать кулак. Желательно в латной рукавице.
Разведка у Богемского герцога была организована отлично. Возглавлял её один из многочисленных племянников графа Савойи Мойша Левит, а в средневековой Польше, на счастье, проживало чуть не половина европейских евреев, поэтому ситуация контролировалась очень плотно, а влиятельные фигуры в стане врага практически пошагово, но где у Пястов яйца до поры обнаружить не удавалось.
Прибывший в начале сентября 1194 года Генрих Вельф, с подкреплением из двух терций Шотландского легиона, предложил, не мудрствуя лукаво, осадить Стригау[6], как только просохнут дороги. Этот план был основным до середины декабря, пока не выпал снег и не удалось опробовать в деле лыжи и сани. Лыжи оказались нехитрым приспособлением, которое осваивалось буквально за пару дней, но при этом меняющее все представления о возможном. Сотня лыжников, утаптывающих снег, позволяла передвигаться по их тропе лошадям с санным обозом, за которым уже спокойно, как по дороге, шли пехотинцы, а следом за ними и латная кавалерия. Сменяя торящих тропу лыжников каждый час, удалось добиться скорости передвижения, почти не уступающей летней, причём не по дорогам, а по лесным тропкам. Войско, правда, при этом растягивалось почти на десяток миль, но для марша по лесам это не являлось проблемой.
Опробовав новинку в деле, герцог Богемии отдал разведке приказ вербовать всех польских контрабандистов и браконьеров, которые смогут провести его по лесам к самому Бреслау, незамеченными обогнув Стригау. С юга, или севера – не важно, главное, чтобы незаметно.
Выступили сразу после Рождества 1194 года. Помимо воинов, прихватив с собой почти пять сотен плотников-добровольцев. За плату, конечно, причём немалую, каждому плотнику платили немногим меньше, чем ветерану легионеру, но в данном конкретном случае оно того стоило. Новый план был таким: обогнуть Бреслау, форсировав Одер по льду, и устроить укреплённый лагерь в лесу (даже не лагерь, а настоящую деревянную крепость) примерно в лиге северо-восточнее города, а потом валить деревья между лагерем и городом, устраивая из засек настоящий лабиринт, в опасных местах прикрытый артиллерией. Чтобы и видно было полякам угрозу, но никак к ней не подобраться. Во всяком случае крупным отрядом. Оставить довольно многочисленное войско в глубине Силезии, в своём уязвимом тылу, и отправиться безобразничать на запад не рискнут даже отмороженные на всю голову поляки. Герцогу Богемии и графу Дамиетты не нужно будет даже выходить из своего лагеря, он притянет к себе панов-шляхтичей как магнит железную стружку. А дальше? Дальше и посмотрим. Два двадцатидвухлетних полководца про дальше особо не задумывались. Им, взращённым Ричардом, демонам войны, нравился сам процесс совершения подвигов, а удастся ли при этом ещё и выжить – было не так уж и важно. Они оба, как когда-то сказал Ричард перед атакой на Антиохию, никогда не планировали жить вечно.
– Ну, с праздником, брат. – герцог Богемии собственноручно разлил в походные кубки джин. Хоть Филипп и был бастардом Ричарда, родства это не отменяло, Генриху Вельфу он приходился двоюродным братом.
– С праздником, брат. – Генрих стукнул своим кубком о кубок Филиппа и проглотил содержимое одним глотком – Надо было с собой священника прихватить.
– Зачем? – удивился принц-бастард – Я, однажды, уже отпевал покойников. С тех пор стал гораздо опытнее. Если хочешь исповедоваться, смогу и грехи отпустить.
– Нет уж. Пусть мои грехи уйдут вместе со мной в ад. А воинам бы не помешало послушать проповедь.
– Я велел раздать им по полпинты вульгариса на рыло. Сильно сомневаюсь, что они согласились бы обменять это на проповедь. Отец мне советовал не втягивать церковь в войну между христианами, так что обойдёмся. Давай лучше подумаем – что будем делать, если эти придурковатые паны летом лес подожгут.
