Примириться с ветром - [10]

А на улице бушевала чудовищная гроза. Она наводила ужас даже здесь, в чистеньком уютном номере. Но, устроившись в постели, заснул. А на сле­дующий день вышел из отеля — и был ослеплен солнцем. О грозе мало что напоминало. Мои знакомые французы, которые не первый год отдыхают на Миконосе, утверждали: для этой поры года вчерашняя гроза — явная неле­пица. Абсолютное исключение! Мол, такого просто не могло быть, потому что быть не могло! Шутили, что природа Греции так отметила мой приезд на райский остров. И действительно, после нашей белорусской серо-неустой­чивой погоды здесь, на Миконосе, с первых же шагов утопаешь от пяток до макушки в солнце, умиротворении и каком-то ленивом изнеможении. Одно то, что можно каждый день выбирать новый пляж, чтобы позагорать, пере­полняло предчувствием чего-то волнующего, которое вот-вот должно с тобой случиться. Если не сейчас, то через час или обязательно в вечерних сумерках, а если нет, то в утренней дымке грядущего дня.

Миконос — остров развлечений, пляжей (их двадцать) и неисчислимого множества баров, которые работают всю ночь. Он усыпан белыми изящны­ми домиками, одни — побольше, другие — поменьше, одни — с плоскими, другие — с усеченными крышами. А чего стоят горы, усеянные сотнями небольших часовен и ветряных мельниц. Эту красоту нельзя описать, ее надо видеть. Хотя бы раз в жизни окинуть взглядом. И оливковые деревья в садах и садиках, на свободных лоскутках земли среди каменных глыб.

Если честно, на Миконос я приехал неслучайно. Очень хотелось побывать на острове Дилосе (местные называю его Дэлосом) — месте рождения греческой мифологии. Он находится недалеко от Миконоса. Сегодня, сразу после завтра­ка купил билет и, примостившись на узкой скамейке небольшого, но чистень­кого светло-голубого суденышка (цветом напоминающего местное небо), при­ближаюсь к своей мечте: небольшому голубому Дилосу, родине Аполлона. Еще издали почудилось, что остров утопает в свете. Казалось, все солнечные лучи сконцентрировались здесь, на Дилосе. Пусть не видно высоких гор и зелени деревьев, но сколько света, синевы неба и смарагдовой воды. Недаром прароди­тели этих просторов назвали остров Дилосом — «ясным». Согласно мифологии, остров поднялся из морских вод, чтобы дать возможность Лете родить Аполло­на и Артемиду. Гонимую Герой Лету только Дилос принял и защитил.

Спускаешься на берег и не веришь, что наконец-то стоишь на той земле, где когда-то жили египтяне, сирийцы, италийцы. Дилос, как утверждают, был заселен еще с ІІІ тысячелетия до нашей эры. Вечное и сегодняшнее здесь тесно переплетено, связано в тугой узел. На минуту все мы, туристы, умолка­ем: ни разговоров, ни смеха. Раздается голос экскурсовода: «Господа, это зона Святой Гавани. Здесь находится Агора Компеталистов. Портик Филиппа V Македонского и Дилосская Агора, а также зона святилища Аполлона. Кстати, оно возведено в VI веке до нашей эры. В святилище находится статуя бога и сокровищница Дилосского союза. Потом мы пройдем к храму Артемиды, Агоре Феофраста и Колонному залу. Затем посетим Археологический музей, зону Дороги львов и, наконец, отправимся к Агоре италийцев — самому крупному памятнику на Дилосе. Приблизительно такая у нас программа».

На острове было не слишком многолюдно. Кроме нашей туристической группы я заметил еще три, слева от себя. Если учесть размеры Дилоса (всего пять квадратных километров), места не так и много для сотни любопытных из всех уголков мира, но и мешать друг другу здесь никто не будет. Глав­ное, чтобы экскурсовод толково спланировал маршрут. Наш гид, было вид­но, — опытный.

С самого Миконоса я обратил внимание на молодую привлекательную девушку; она, по моим наблюдениям, была одна. Держалась отчужденно­независимо, особняком, не лезла в толпу туристов. Худощавая, в легкой маеч­ке и шортах, на ногах удобные и стильные парусиновые босоножки. Русые волосы распущены, доходят до плеч, и глаза синие-синие. Мне показалось, что я знаю ее целую вечность. Возможно, знал еще до своего рождения. Пос­меетесь над этим? Напрасно. Бывает и так.

Посматриваю на знакомую незнакомку Одиночницу-Печальницу (так ее для себя назвал) краем глаза, а слух ловит голос экскурсовода.

«На священном острове Дилос было запрещено и рожать, и умирать. Тех, кто должен был стать матерью, перевозили рожать на соседнюю Рению. Там же хоронили умерших. Поэтому на острове Мегалос-Ревматарис, который нахо­дится между Дилосом и Ренией, поклонялись богине загробного мира Гекате. Во времена афинского владычества славились празднества Делии в честь Аполлона, Артемиды и Леты. А вот конец афинскому владычеству положили македонцы в 315 году до нашей эры. С приходом же на остров римлян рас­цвели торговля и культура. Город Дилос стал крупнейшим торговым центром, жители которого, собранные здесь из разных уголков мира, возвели на острове свои храмы. Золотое было время для Дилоса. Но упадок произошел неожидан­но. В 88 году до нашей эры в связи с Митридатовой войной город был сожжен, храмы и дома разрушены, а двадцать тысяч жителей или перебиты, или про­даны в рабство. Последний, так сказать, удар нанесли по Дилосу пираты. Вот с тех времен остров остался фактически незаселенным. Время от времени сюда наведывались лишь корсары или любители древностей, за добычей. Только в конце ХІХ века французские археологи начали проводить здесь раскопки, чтобы вернуть на свет Божий то, что осталось от прежних времен.»