Прикосновение лунного света - [84]

Мне не хватало воздуха, словно что-то душило меня. По телу пробежала дрожь; я словно оглохла. Меня бросало то в жар, то в холод, и, наконец, я просто рухнула на колени.

– Подождите! – крикнул кто-то, унимая мою панику. Кричала Майла. Все взгляды тут же обратились к ней, и следующие ее слова, казалось, дались девушке с трудом. – Насколько мне известно, точная формулировка ее задания заключалась в том, что она должна вернуть Сумеречный камень в Фархир.

– Так оно и есть, – отозвался жрец, испытующе глядя на нее. – К чему ты клонишь?

Майла глубоко вздохнула.

– Ваше Высокопреосвященство! Я не хочу подвергать сомнению ваше решение, но ведь именно это она и сделала, не так ли? Быть может, во дворце камня и нет, но то, что сказал человек, – правда. Я видела это собственными глазами, когда исцеляла его. Он зарыл его в Пограничном лесу, и, следовательно, камень находится в священной земле нашей страны, потому что леса принадлежат не Амберану, а Фархиру. Шира вернула Сумеречный камень, а значит, выполнила свое задание.

Наступила тишина. Лишь едва слышный шепот изредка нарушал ее. Я уставилась на Майлу, не веря своим ушам. Чтобы она – и защищала меня? Да одного ее молчания было достаточно, чтобы добиться того, к чему эта альба стремилась с самого начала. Ведь именно она была той, кто громче всех требовал исключить меня из выборов. И теперь Майла заступалась за меня? Причем не в первый раз.

– Это твое последнее слово? – поинтересовался Верховный Жрец.

Мое сердце бешено колотилось в груди. Теперь все зависело от нее. Моя жизнь, моя судьба и, вероятно, жизни Лисандра и Сирены. Майла прекрасно это знала. И, конечно, Верховный Жрец своим вопросом подвергал сомнению не знание, которое Майла получила при помощи своей магии, а, скорее, ее намерения. Если она видела Сумеречный камень во время передачи энергии Лисандру, значит, то, что она говорила, было правдой. Но действительно ли она хотела меня оправдать?

– Именно так, – уверенно подтвердила Майла.

Тарос разочарованно вздохнул, сделал жест рукой, и кровопийцы отпустили меня.

– Это еще не конец, – в его голосе слышалась угроза.

Я не обратила на него ровно никакого внимания. Мой взгляд был по-прежнему прикован к Майле, так что я почти не заметила, как Сирена оказалась рядом со мной, и едва могла уловить, что девушка говорила. Я просто не могла поверить, что Майла сделала это ради меня. Почему? Какие цели она преследовала, помогая мне?

Уставившись в стену перед собой, я сидела на краю кровати, пытаясь разобраться в событиях последних нескольких дней. Все ужасно запуталось. Атуре, как оказалось, было совершенно на меня плевать. Он отдал меня в руки Тароса, зная, что тот сделает со мной. С другой стороны, Майла, которая с самого начала была против моего присутствия во дворце, неожиданно вступилась за меня. Почему, я не понимала до сих пор.

Кроме того, меня терзали мысли о Сумеречном камне. По собственной ли воле Тарос вернулся на границу, чтобы убить меня и забрать камень? Или кто-то приказал ему помешать мне вернуться во дворец живой?

– Сейчас будет немножечко жечь, – предупредила меня Сирена, осторожно промакивая ссадины на моем лице настойкой арники. Я прикусила нижнюю губу, заставляя себя вытерпеть эту боль.

– Как Канан? – спросила я.

– Тебе не стоит о нем беспокоиться. Взгляни на себя. Ты выглядишь как сама смерть.

Я ухмыльнулась:

– Нет, правда, с ним все в порядке?

– С ним все в порядке, – подтвердила она. – А теперь замри.

Что будет дальше, я не знала. Задачу свою я выполнила, но после всего, что произошло, это вряд ли приблизит меня к трону. Но какое мне дело? Я никогда не хотела становиться королевой, только хотела доказать, что мы, ночные альбы, – совсем не те дикие животные, которыми нас считали. И все же после всего увиденного в Пограничном лесу я и сама постепенно начинала сомневаться в этом. А после моего появления в тронном зале меня уже вряд ли кто-нибудь воспримет всерьез. И я не могла забыть, как обошелся со мной Атура. Сумеречный камень оказался для него важнее всего на свете.

Но поверить в то, что именно он мог быть тем, кто послал Тароса убить меня, я просто не могла. Должно было существовать другое объяснение. То, до которого я еще не додумалась. Тем не менее каждый раз, когда я вспоминала устремленный на меня безжалостный взгляд Атуры, мое горло сжималось от болезненной судороги.

Что стояло за всем этим и что случилось с Лисандром, пока я сидела здесь и зализывала свои раны? Сирена обещала выяснить, где его держат. А я могла только надеяться, что королева проявит к нему милосердие.

В дверь постучали. Я кивнула Сирене, и девушка, выпрямившись, отошла от меня.

– Да-да? – отозвалась она.

Дверь открылась, и в комнату вошла Майла. Ее глаза превратились в узкие щелочки, подбородок был вздернут кверху, а осанка выглядела такой прямой, будто девушка проглотила палку. Словно она изо всех сил старалась подчеркнуть, что все случившееся в тронном зале не поменяло между нами абсолютно ничего.

– Шира, – холодно приветствовала она меня.

Я коротко кивнула, устремив на нее выжидающий взгляд. Благодаря этой девушке Тарос больше не обладал властью над моей жизнью, но мне никак не удавалось избавиться от чувства, что я еще пожалею, что оказалась у нее в долгу. И, вероятно, выяснить, насколько оправданны эти опасения, мне придется довольно скоро.