Прикосновение гуманоидов - [31]

— Пожалуйста, — настаивал юноша. — Я хочу знать.

— Если ты бросишь безумную затею отправиться туда на саноходе…

— Боюсь, придется. Не бросить, но хотя бы отложить до весны.

— И если ты пообещаешь, — глаза Бронга сузились, — не спрашивать, как мы смогли вернуться.

— Жаль. Так хочется это узнать…

— И твоему отцу хочется. — Черты его лица дрогнули, словно он на секунду развеселился. — И адмиралу.

Кет ждал, когда собеседник начнет.

— Вы, Каи Ну, видите Малили не так, как мы: она зачаровывает вас. Это было и с твоей матерью. Сначала поражает цвет — странная красота, а за ней кроется смертельная опасность. Твоя мать полюбила здешние краски. Ведь они совсем не такие, как на Каи, потому что жизнь здесь развивалась под красным солнцем и дольше длятся сутки. Желтые огневки так быстро растут в солнечное время, что можно заметить, как ползут их лианы. Огромные деревья обзавелись теплоизолирующей корой и силой, способной противостоять зимним штормам.

Мы отправились в середине лета, в день Восхода. Снег все еще покрывал высокие склоны, но вскоре мы спустились туда, где цвет обнаженных скал уже указывал на присутствие ржавки.

Бронга захватили собственные воспоминания, и он говорил теперь гладко, жестикулируя блестящими руками. Но маленькие глаза смотрели напряженно, поэтому Кет начал подозревать, что вся эта история рассказывается лишь для того, чтобы убедить его остаться в Зоне.

— Зеленые, голубые, синие… Твоя мать говорила, что в те времена, когда появилась первая ржавка, солнце пекло сильнее. Очень красиво — если вас не беспокоит возможность собственной гибели. Я вел машину очень осторожно, но твой отец… это невероятный, ненормальный человек!

Он потребовал, чтобы мы отправились по совершенно сумасшедшему маршруту: на юг, через ответвление великого полярного ледника. Триста километров торосов и трещин. А за льдами, когда вернуться стало невозможно, нам преградил дорогу обрыв. Там кончалось ледяное плато, и спуск был слишком крут для машины. Внизу лежали облака, и мы не видели дна. Мы отправились вдоль края на запад, прошли километров сто, но так и не нашли подходящего спуска. Затем нас встретило длинное ущелье — ледяные склоны и обломки скал, скатывающиеся в облачное море. Путь представлялся крайне опасным: камни могли увлечь нас за собой.

Но Кирон вытащил лазерный пистолет и приказал мне вести машину вниз. У меня оружия не было, и я сказал ему, пусть стреляет. Он не выстрелил, но дождался момента, когда я заснул, и сам сел за руль.

Жуткое путешествие!

Я приготовился к смерти, но меня захватила суровая красота этих мест (твоей матери они бы понравились). Я снова повел машину. Мы скользили в облака, туман вокруг стоял такой густой, что нас слепили собственные огни. Камнепад перебил большую часть наших ультрафиолетовых ламп.

И все же мы каким-то образом выбрались изо льдов живыми. Скалу покрывали зеленые и голубые пятна ржавки. Потом шли заросли пламенника и рощи покореженного ветрами черного дерева. Наконец мы достигли местности, которую старый Ило Аули назвал Страной лелейо.

Как я тогда мечтал быть лелейо, — с тоской продолжал он. — Твоя мать рассказывала мне как-то древний миф Терры о рае. Я ожидал смерти, Спасатель, а попал в рай!

Широкая долина, покрытая золотистой травой, темно-красные титановые деревья. Небольшая речка петляет среди оранжевого перистого кустарника, — Бронг вздохнул. — Колыбель свободы и покоя. Мы проехали прямо к реке, пытаясь найти лелейо. Терять было уже нечего, и я надеялся хотя бы встретить свой народ. Даже твой сумасшедший отец, казалось, частично пришел в себя. Ксенологи бьются над вопросом: как аборигены обходятся без машин? Эта загадка мучила твою мать, а теперь захватила и его.

Но ответа мы так и не узнали. Хотя долина и походила на рай, когда мы увидели ее, нельзя забывать про здешние зимы. Полярные зимы, Спасатель!

Он вздрогнул.

— Даже здесь, в Зоне, зимой наметает несколько метров снега. А там, возле ледника, почти у самого полюса, снега намного больше. Это не место для голых дикарей, живущих собирательством. Так куда же они деваются?

— На южный полюс?

— Через две тысячи километров? — Бронг покачал головой. — Через джунгли, бури, горы, океаны, где даже самый лучший наш саноход не преодолевал и одной тысячи?

— Гуманоиды? — Кет всматривался в неподвижное лицо. — Может быть, им помогают гуманоиды?

— Кто знает? — Он пожал плечами. — Вероятно, твой отец надеялся это выяснить, после того как убьет меня. А я хотел лишь перемирия, чтобы добраться до дома живым. Тогда я был еще новичком в искусстве спасаться.

Рин Кирон ехал в башне. На полпути к реке он сообщил мне по голосвязи, что видит пятна ржавчины на защитном слое машины. Ржавка мгновенно въелась в те места, которые повредил камнепад. Рин хихикал, как безумец, говоря мне об этом.

Чуть позже он сказал, что в поле зрения появилась драконья мышь. Она вынырнула из облаков и полетела над нами, описывая круги. У реки мы пробились через полосу пламенника и обнаружили на берегу группу лелейо.

Три молодые пары и несколько маленьких детей, большая часть которых играла, подбрасывая и ловя маленький красный камешек. Один мальчик нырял в воду и вытаскивал оттуда что-то, что они потом ели. А на большом валуне сидел пожилой золотобородый мужчина и улыбался, глядя на детей.