Прикосновенье - [3]

Порозовели щеки.

…Вот наступил черед,

Простился он с врачами

И поспешил вперед

С винтовкой за плечами.

В отчаянном бою

За землю дорогую

Вновь пролил кровь свою,

А с ней и ту, другую,

Которая уже

Его, солдатской, стала.

…На дальнем рубеже

Цветы у пьедестала.

Там, где течет Иртыш,

Есть маленький поселок.

Зимой снега до крыш,

Нагроможденья елок.

С утра горит восход

Морозной полосою.

Там женщина живет

С тяжелою косою.

Не слышала она

Свистящего металла.

Воздушная волна

Ее не оглушала.

И родственников нет

Таких, что в битвах были…

Она встает чуть свет,

Глядит на елок шпили.

Поев, прибрав жилье,

Уходит на работу.

Пролита кровь ее

За счастье и свободу.

«Мы с ней расстались на исходе дня…»

Мы с ней расстались на исходе дня.

Нет, не запричитала, не завыла.

А через день она уже меня

Легко и так естественно забыла.

Ее судьба забросила от нас

В какую-то бригаду хоровую.

Я от нее услышал в первый раз:

«Война все спишет», — фразу ходовую.

Она потом, кочуя по войне,

Таких, как я, не раз еще встречала,

И как мы распростились — обо мне

Не горевала даже и сначала.

Лишь иногда меня — каким я был —

Представит вдруг, но смутно и без пыла,

Считая, что и я ее забыл

Вот так же, как она меня забыла.

«Были женщины в войну…»

Были женщины в войну —

Всех любили, всех жалели,

Кто в обмотках и в шинели.

Я такую знал одну.

Было общее у них:

Возвышали в ласках женских

Не каких-нибудь снабженцев,

Интендантов и штабных,

А солдатика того,

Молодого, что, быть может,

За Отчизну жизнь положит,

Не изведав ничего.

Но потом — войне конец.

Наступили перемены,

И они сошли со сцены,

И отнюдь не под венец.

Разумеется, тогда

Мы ничуть не ощущали

Благодарности, печали,

Сожаленья и стыда.

«Девушка в длинной шинели…»

Девушка в длинной шинели.

Госпиталь. Юность. Война.

Как они, право, сумели

Вынести это сполна?

Если приходится худо,

Лучшую мину сострой.

Годы прошли — и покуда

Та же работа сестрой.

Четко подстрижена челка.

Возраст? А возраста нет.

Вечнозеленая елка,

В белый глядящая свет.

СЕСТРА

Медицинская сестра,

Милосердная сестрица,

При дороге, у костра,

Дай, пожалуйста, напиться.

Кто придумал так назвать,

Так позвать, зайдясь от боли,

Не жену, не дочь, не мать,

А сестру в широком поле?

Подойди ко мне, сестра,

В душной стонущей палате,

Среди ночи и с утра,

В снегом пахнущем халате…

Если ж все идет к добру

И другие ждут задачи,

На вчерашнюю сестру

Смотрят чуточку иначе.

В КОНЦЕ ВОЙНЫ

Не то чтобы стройный рассказ

Из жизни тогдашнего тыла,

Но я представляю сейчас

Примерно, как там это было.

Все ближе победная весть.

Девчонки в смятенье высоком.

Не голод, но хочется есть

Да бьет возбуждения током.

Соленый огурчик один

Запутался в длинном укропе.

А мы — среди чуждых равнин

Давно уже в старой Европе.

А здесь громыхает салют.

Снимают защитную штору.

Болтают, что скоро сольют

Мужскую и женскую школу.

ВЕРНОСТЬ

Затихли грозные раскаты,

Свершилось мира торжество…

К вдове погибшего комбата

Заехал верный друг его.

Сошел на станции, и пеший

Прошел он верст примерно пять.

Не для того, чтобы утешить, —

Чтоб вместе с ней погоревать.

Он на крыльце поставил вещи

И постучал в косяк окна.

Он не знаком был с нею прежде,

Лишь знал — красавица она.

Он красоту ее увидел,

Едва лишь глянул па свету,

И вдруг почти возненавидел

Ее за эту красоту.

Он представлял ее другою:

Жена погибшего, вдова.

А эта может быть вдовою,

Пожалуй, год, от силы — два.

Перенесет она разлуку

И снова жизнь начнет свою.

И он душой страдал за друга

Так, словно сам погиб в бою.

И словно кто его обидел,

Встав, как соперник, на пути,

Он всех мужчин возненавидел,

Что могут впредь сюда войти…

…А было в комнате уютно,

Легко текла беседы нить.

И вдруг мучительно и смутно

Не захотелось уходить.

И в то же самое мгновенье

Он ощутил в своей груди

И робость, и благоговенье,

И неизвестность впереди.

Она предстала в новом свете,

Явилась в облике ином…

Уже настал конец беседе,

И рассветало за окном.

Осенний дождь стучал уныло,

О чем-то давнем выводя.

Лишь до порога проводила

Она его из-за дождя.

Он под дождем слегка согнулся,

Пошел, минуя мокрый сад.

Сдержался и не оглянулся

На дом, где прежде жил комбат.

ВСТРЕЧА

Пока дрались солдаты

На дальних рубежах,

Ровесницы-девчата

Росли, как на дрожжах.

Воспоминаний груды

Мы за собой влекли…

Взрослы и полногруды,

Встречать они пришли.

Был прежде стан их тонок,

Был беспричинен смех.

Мы помнили девчонок

Совсем-совсем не тех.

А эти опьяненно

Глядят — не сводят глаз

И посреди перрона

При всех целуют нас.

И слезы проливают,

Не утирая их,

И нас припоминают —

Совсем-совсем других.

РАССКАЗ ЗА СОСЕДНИМ СТОЛИКОМ

Вернулся в городок,

А мне сказал наш завуч:

— Уже второй годок

Петрова вышла замуж.

И вся моя семья

Ее не извинила, —

Мол, Танька-то твоя

Как подло изменила!

Шла, помню, у пруда

И вздрогнула сначала,

А подошла когда,

То так она сказала:

— Прости, дружок, меня,

Что не сдержала слово,

Но ведь не знала я,

Увидимся ли снова.

Моя, солдат, вина —

Не выполнила долга,

Но только ведь война

Тянулась больно долго…

Не смог смириться я,

А все ж не подал виду,

И начал жить, тая

Ту горькую обиду.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Вернулся муж с большой войны.

Ушла родня, все гости тоже,

И слушал он шаги жены,

Уже в постели мягкой лежа.

В буфет посуду убрала,

Поднять окурок наклонилась, —

Сняла скатерку со стола

И, наконец, угомонилась.

Шинели тронула рукав,