Приключения Вернера Хольта. Возвращение - [60]

Незнакомец усмехнулся, вытащил из кармана пачку денег, узкие пестрые кредитки союзнических властей, уплатил, а остальные продолжал держать в руках:

— Я вам честно скажу: такую работу не любят. Погрузка боеприпасов, снаряженных боеприпасов.

Хольт ответил пренебрежительным жестом.

— Меня этим не испугаешь, думаете, мало мне пришлось перетаскать снаряженных боеприпасов!

— Ну, так мы вас сразу и захватим в город на машине, — сказал незнакомец и обменялся взглядом с остальными.

Он достал отпечатанный бланк и подал Хольту химический карандаш. Обязательство было составлено по-французски — но ведь за работу будут очень хорошо платить и через две недели он поедет к Уте. К тому времени, может, восстановят и путь через Хелленталь. Хольт был пьян, неуверенной рукой он начал было выводить свою подпись… Тут взгляд его упал на французский текст, по-французски он не понимал, но эти два слова понял: Legion étrangère…[15] Он разом отрезвел. Поднял голову и встретился с напряженно выжидающим взглядом незнакомца. Обезумев от страха и возмущения, Хольт схватил свой документ, вскочил, толкнул незнакомца в грудь так, что тот опрокинулся на стойку, набросился на второго, который пытался преградить ему путь к двери, вырвался на волю и побежал, словно спасая свою жизнь.

Хольт бежал в сторону гор, никто его не преследовал, но он все бежал, не в силах опомниться от страха. Пригнувшись, чтобы защититься от вьюги, он поднялся на холм, где ветер с неистовой силой погнал его вперед. Временами далеко-далеко, по ту сторону долины, он видел на склоне огоньки селения. Хольт решил добраться до этих огоньков. Сквозь разрывы туч пробился призрачный свет луны и снова исчез, и на несколько мгновений Хольт увидел дорогу и горы. Снег, снег и снег, бесконечная снежная пустыня. Путь был далекий, ледяной ветер пронизывал насквозь. Это было не селение, а всего лишь одинокий хутор, и только много часов спустя, совсем окоченев, Хольт постучал в ворота. Его впустили.

За ночь двор завалило снегом. Утром Хольт с тяжелой головой разгреб снег, расчистил дорожки. Он старался быть полезным, помогал, как мог, его кормили, спал он на сеновале, над хлевом, отсыпаясь от перенесенных страхов и невзгод. Два дня спустя крестьянин отвез его на санях в соседнее селение. Там Хольт прожил три дня у кузнеца, молчаливого человека, не отходившего от своей наковальни.

Зимой горы были полностью отрезаны от внешнего мира; мало кто из бывших пленных или переселенцев, наводнивших деревни в равнине, добирался сюда. Поэтому все принимали в Хольте участие, старались ему помочь, расспрашивали, не собирается ли кто в Санкт-Блазиен, и наконец узнали, что один крестьянин туда едет. Это почти до места. Крестьянин согласился захватить Хольта.

После многодневной метели над горами раскинулась глубокая синева зимнего неба, заснеженные леса сверкали и искрились на солнце. Хольт, укутанный в попоны, сидел в санях. Он был в приподнятом настроении, он добился своего, он у цели. От селения к селению мчались они, забираясь все глубже в горы, по лесным дорогам, сквозь ущелья, через перевалы, среди суровой природы и первозданной красоты Шварцвальда.

Уже смеркалось, когда Хольт сквозь ряд столетних елей увидел шпили и крыши Санкт-Блазиена.

За несколько марок он снял номер в гостинице и там же пообедал. На следующее утро он привел себя в порядок: почистил серый костюм, которому порядком досталось, ботинки, сходил в парикмахерскую. Когда он стал расспрашивать дорогу, нашлись попутчики, которые подвезли его. К полудню он добрался до цели, до озера. Берега нестерпимо сияли на солнце. Лесная сторожка — это по ту сторону, на северном берегу, указала ему дорогу женщина. Но он пошел напрямик, через замерзшее озеро, увязая по колено в снегу.

А вот и дом — тихий и будто вымерший, он укрылся за елями, большой, деревянный, на крепком гранитном цоколе, с массивной, нависающей на зеленые ставни четырехскатной крышей, на которой толстым слоем лежал снег.

6

Хольт прошел через палисадник. Рванул дверь, она была заперта. Проваливаясь в снег, он обогнул дом и посмотрел в окно.

— Так, значит, он все же сыскал дорогу в пустыню за семью горами, — послышался голос сзади. Это была Ута. Укрытая овчиной, она лежала в шезлонге, поставленном прямо на снег среди голых кустов. Хольт сразу ее узнал.

— Уж не для того ли ты забрался в горы, чтобы на меня глазеть? — спросила Ута. — Возьми себе в доме шезлонг и одеяла.

Хольт повиновался. Он прошел со двора в сени, где слышен был запах навоза, тянувший из хлева, открыл дверь и очутился в большой комнате, занимавшей всю ширину дома. Несмотря на низко нависшую крышу, комната была залита солнцем. Тяжелые балки подпирали потолок. В углу стояла изразцовая печь. Посреди наружной стены, выходившей на запад, был сложен камин из грубо отесанных плит красного гнейса. Лавка с обитым волосом сиденьем, служившая, видимо, постелью, да несколько табуреток вокруг стола составляли всю обстановку. Из-под поблекших камышовых циновок проглядывал выскобленный добела пол. У камина стояла допотопная прялка. Вдоль восточной стены по обе стороны от двери тянулись уставленные книгами полки. А на подоконниках и ступенчатых стойках — среди зимы — пышно зеленело множество комнатных растений.