Приключения тележки - [5]

Заместителем майора была артистка Вера Амурски. На том основании, что она менее кого бы то ни было в доме могла отговориться занятостью, а ее здоровье, как и духовный настрой — так сформулировал это майор, — были безупречны.

Да, то была именно Вера Амурски — младшая сестра великой Линды Амурски, известной всему миру певицы и кинозвезды. Впрочем, и Веру знала по крайней мере половина мира: она уже несколько раз получала небольшие роли в театре и в кино.

Линда Амурски — красавица только в кино, в жизни же она, как известно, рябовата и совсем не хороша собой. Звездой первой величины ее сделали игра и ангельский голос. А Вера Амурски, хотя и без особых голосовых и сценических данных, была дивно, волшебно, почти устрашающе красива.

Итак, ее обязанностью было, после того как она прошла соответствующую подготовку на курсах, посвятить жителей дома в теоретические и практические секреты противовоздушной обороны или, как в данном случае, научить их оказывать первую помощь.

Артистка несколько вечеров подряд долбила и разучивала перед зеркалом эту достаточно сухую роль. И даже практиковалась многократно на своей горничной Аги, дабы не провалиться перед публикой.

Благодаря этому ее выступление прошло блестяще. Публика, расположившаяся на скамьях в убежище, приняла овациями и чуть ли не возгласами «браво!» ее лекцию о защите жизни.

Ну а практическая часть? Вот тут-то все вышло совсем не так, как полагалось на сугубо официальных занятиях по противовоздушной обороне.

Последним номером программы предполагалось разыграть на практике то, о чем говорилось в лекции: поднять на носилки раненого, скажем со сломанной конечностью, перевязать травмированное место или в случае простого вывиха вправить его, а затем по лестнице внести пострадавшего в помещение — Итак, кто же будет у нас пострадавшим? Господа, прощу вас, вызывайтесь сами! — прозвучал призыв руководительницы занятий.

Среди мужского населения выбор был невелик: мужчин насчитывалось всего шестеро. Притом двое из них отпадали из-за физических, так сказать, недостатков.

Из полуподвала на занятия явились только дворник и учитель музыки. Корчмарь укатил куда-то в провинцию за вином. Его супруга замещала мужа в «Питейном доме»; на занятии присутствовала их дочь, прелестное создание, с братишкой-школьником. Обивщик мебели отпросился — он должен был доставить заказ, а нилашист Вицишпан просто не явился, как и все его семейство.

Муж хозяйки белошвейной мастерской с первого этажа сражался на фронте. Но сама хозяйка пришла, притом с дочерью и двумя мастерицами. Майор находился на заводе, его супруга хворала. Зеленщик Клейн страдал в рабочем батальоне, так что жене приходилось заменять его в лавке. Сосед зеленщика, мужской портной, служил в армии, посему на занятиях его семейство могло быть представлено лишь женой и дочерью.

Адвокат со второго этажа, доктор Ягер, известный, между прочим, симпатиями к нилашистам, привел с собой двоюродного брата. Но последний мог сойти лишь за полчеловека. Ибо был он карлик, ростом не больше метра. Его стыдились, но держали в доме из милосердия, которое он отрабатывал с лихвой в адвокатской конторе брата.

Приковылял со второго этажа и Армии Вейнбергер, ушедший от дел торговец модным и краденым товаром, — не посмел не явиться, хотя весь отек и весил сто двадцать килограммов: он страдал почками. Передвигаться помогала ему жена.

Соседка Вейнбергеров, ее светлость баронесса, была дамой столь хилой и древней, что перебраться из лифта в квартиру было для нее непосильной задачей. Она прислала свою экономку. С третьего этажа присутствовали: от семейства инженера — две дамы, из квартиры покойного начальника отдела министерства финансов — вдова его и свояченица, от семейства бухгалтера банка — три совсем юные дочери, от семейства часовщика — жена и служанка.

Четвертый этаж был представлен самой артисткой и ее горничной Аги, двумя дамами из профессорской семьи и еще одной дамой из третьей квартиры. С пятого этажа на занятия пришли также одни женщины.

Из обитателей художественной мастерской, насмешливо прозванной жильцами голубятней, и прилегающей к ней квартиры тоже явились только женщины. Хозяин мастерской — молодой художник, равно как и его постоялец, торговавший вразнос всякой мелочью, пребывали в рабочих лагерях.

Итак, на призыв артистки адвокат ткнул локтем в живот своего доброго приятеля, учителя музыки, и сказал:

— А вот и случай, чтобы какой-нибудь родственничек твоих юных учениц переломил тебе хребет за то, что ты кружишь им головы. Словом, первый опыт проведем на тебе. Вызовись!

— Господа, прошу вас! Больше серьезности! — вмешалась артистка. И тут же, взглянув на Андорфи, спросила: — Ну что же, решились, господин музыкант?

— С одним условием, — ответил учитель музыки. — Чтобы занимались мною только женщины. Мужские лапы пусть меня не касаются, я этого не потерплю. Зато от дам готов вынести все что угодно. А потом, сударыня, поменяемся ролями!

Заявление учителя вызвало общий смех. Все заговорили разом, посыпались остроты, шутки.

В шум снова ворвался густой бас адвоката:

— К делу, к делу! Вались на пол и говори, что у тебя сломалось! Не будем терять времени! Меня ждут клиенты.