Через три дня мы вместе вернулись в улицу Бэкер, но ясно было, что моему другу нужна перемена места, да и мне мысль провести недельку, другую в деревне казалась очень привлекательной. Мой старинный приятель, полковник Хэйтер, которого я лечил в былое время в Афганистане, жил теперь близ Рейгэта в Сёррее и не раз приглашал меня погостить у него. В последний раз он писал, что был бы рад, если бы мой друг приехал со мной. Пришлось пустить в ход разные дипломатические уловки, но когда Холмс узнал, что мой приятель – холостяк и что гостям его предоставляется полная свобода, он согласился принять предложение, и через неделю после нашего возвращения из Лиона мы уже сидели под гостеприимной кровлей полковника. Хэйтер был славный старый солдат, много видавший на своем веку, и, как я и ожидал, у них с Холмсом нашлось много общего.
Вечером в день нашего приезда мы все сидели в кабинете полковника, стены которого украшены были оружием. Холмс лежал на диване, а Хэйтер и я пересматривали небольшой запас оружия.
– Между прочим, вдруг сказал полковник, – я возьму к себе наверх один из этих пистолетов на случай тревоги.
– Тревоги! – сказал я.
– Да, недавно тут у нас был переполох. В прошлый понедельник напали на дом одного из наших магнатов, Эктона. Покража ни велика, но воров еще не удалось поймать.
– А следов никаких? – спросил Холмс, взглядывая на полковника.
– Никаких. Но дело это пустяшное, одно из мелких преступлений, обычных в нашей местности, слишком ничтожных для того, чтобы за интересовать вас, м-р Холмс, после знаменитого международного дела.
Холмс сделал знак рукою, как бы отстраняя комплимент, но по улыбке было видно, что о доволен им.
– Были в деле какие-нибудь интересные подробности?
– Кажется, нет. Воры обшарили библиотеку, но получили очень мало за свой труд. Все там перевернуто вверх дном, шкафы открыты и обшарены, а исчезли только один разрозненный том Гомера в переводе Попа, два подсвечника накладного серебра, пресс-папье из слоновой кости, маленький дубовый термометр и пучок веревки.
– Что за странный подбор вещей! – заметил
– О, молодцы, очевидно, схватили, что им попалось под руку.
Холмс проворчал что-то себе под нос.
– Местная полиция должна бы заняться этим, – сказал он. – Ведь очевидно, что…
Но я погрозил ему.
– Вы здесь для отдыха, мой милый. Ради Бога, не выдумывайте себе новой работы, когда у вас нервы так издерганы.
Холмс, с видом комической покорности, взглянул на полковника, и разговор перешел на менее опасные темы.
Однако, судьба решила, чтобы вся моя профессиональная осторожность пропала даром, потому что на следующее утро дело явилось перед нами в таком виде, что его нельзя было игнорировать, и наше посещение деревни приняло совершенно неожиданный оборот. Мы сидели за завтраком, когда в столовую вдруг вбежал дворецкий с совершенно растерянным видом.
– Вы слышали новость, сэр? – задыхаясь, проговорил он. – Слышали, что случилось у Кённингэмов, сэр?
– Воровство? – крикнул полковник, не донеся до рта чашку с кофе.
– Убийство!
Полковник свистнул.
– Чорт возьми! – проговорил он. – Кто же убит? Сам мировой или сын?
– Ни тот, ни другой, сэр. Убит Вильям, кучер. В самое сердце… и слова ни сказал.
– Кто же убил его?
– Разбойник, сэр. Выскочил, как стрела, и след его простыл. Он только что влез в окно кладовой, как Вильям бросился на него и поплатился жизнью, спасая имущество своего господина.
– Когда?
– Вчера ночью, сэр, около полуночи.
– А! Ну, так мы сейчас отправимся туда, – сказал полковник, хладнокровно принимаясь опять за завтрак. – Скверная история, – прибавил он, когда дворецкий вышел из комнаты. – Старик Кённингэм – один из самых выдающихся наших помещиков и весьма порядочный человек. Это убийство страшно поразит его, потому что кучер жил у него много лет и был хороший слуга. Очевидно, это те же негодяи, которые забрались в Эктон.
– И украли такую странную коллекцию? – задумчиво сказал Холмс.
– Вот именно.
– Гм! Может быть, дело окажется совершенно простое, но на первый взгляд оно все же любопытно, не правда ли? Шайка воров, действующая в известной местности, могла бы несколько разнообразить свои похождения и не нападать в течение нескольких дней на два дома в одном округе. Когда вчера вечером вы заговорили о предосторожностях, я помню, что мне пришла в голову мысль, что едва ли какой либо вор или воры обратят внимание на эту местность Англии. Оказывается, однако, что мне следует еще многому поучиться.
– Я думаю, это какой-нибудь местный профессионал, – сказал полковник. – В таком случае он, понятно, выбрал поместья Эктона и Кённингэма, как самые большие.
– И богатые?
– Должны бы быть самыми богатыми; но в продолжение нескольких лет они вели процесс друг с другом, который, как я полагаю, высосал соки из обоих. У старого Эктона есть какое-то право на половину имения Кённингэма, и адвокаты ухватились за это дело обеими руками.
– Если это какой-нибудь местный негодяй, то поймать его не трудно, – зевая, проговорил Холмс. – Хорошо, Ватсон, я не стану мешаться в это дело.
– Инспектор Форрестер, сэр, – проговорил дворецкий, растворяя двери.
